Революционер одной соломинки. Философия и работа Масанобу Фукуоки

Мне повезло, что я жил на ферме г-на Фукуока и получил у него непосредственное обучение. Я работал с ним бок о бок на рисовых полях и в саду, а также путешествовал с ним и его женой Аяко-сан по Соединенным Штатам. По его просьбе мы даже посетили моих родителей в Лос-Анджелесе на пару дней. У нас были очень близкие личные отношения, хотя всегда на основе отношений учителя и ученика. Видя, как он работает в поле, общается с другими, читает лекции и внимательно слушает, как он отвечает на вопросы, я значительно расширил мое понимание его образа мыслей. Не у всех была такая возможность, поэтому в этой книге я также делюсь своим собственным опытом - каково это было приехать на его ферму и впервые увидеть его поля, жить и работать с другими учениками на «горе» и услышать, как г-н Фукуока объяснил свои техники и идеи в контексте повседневного опыта.

ГЛАВА 1

История мистера Фукуока

Масанобу Фукуока был на задании. Более шестидесяти лет он трудился на своей маленькой ферме в Японии, чтобы доказать, что человечество ничего не знает, что оно ничего не должно делать и что все силы на то, что делали люди, были потрачены впустую. Это звучит нелепо, но он пошел по этому пути. Он был революционером-одиночкой, который считал, что одна соломинка может изменить мир. Многим он казался изворотливым деревенским фермером, но к моменту его смерти в 2008 году у него было бесчисленное количество последователей по всему миру, которые искренне верили, что его видение и пример могут привести к лучшему миру.

Путешествие

Масанобу Фукуока вырос в небольшой деревне на острове Сикоку, где его предки жили сотни лет. В юности он работал на полях и в цитрусовых садах своей семейной фермы, описывая себя в те дни как беззаботного и в некоторой степени безответственного. Он начал свое формальное образование в местной начальной школе, но для прохождения средней и старшей школы ему пришлось ехать в город Мацуяма, расположенный в семнадцати милях от него. Каждое утро он ехал на своем велосипеде до железнодорожной станции в Иё, ехал на поезде до Мацуямы, а затем остаток пути шел пешком - поездка длилась около полутора часов в каждом направлении. Он был средним учеником, часто раздражая учителей своим безразличием и плохим поведением.

Тем не менее, поскольку его отец, Камеичи Фукуока, был крупнейшим землевладельцем в деревне и много лет исполнял обязанности ее мэра, г-н Фукуока имел возможность поступить в сельскохозяйственный колледж Гифу недалеко от Нагои. Он получил широкое образование, изучая сельскую социологию, английский, немецкий, западную философию и этику. В конце концов, он занялся изучением современного крупного сельского хозяйства, специализируясь на патологии растений под руководством доктора Макото Хиуры, одного из ведущих ученых-аграрников Японии. Наука увлекла его, и вскоре он стал одним из ценных учеников доктора Хиуры. После окончания учебы г. Фукуока устроился на работу на исследовательскую станцию префектуры Окаяма. Год спустя он начал работать в отделе инспекции завода таможенного бюро в г. Иокогама, одного из самых загруженных портов Японии.

Г-н Фукуока изучал болезни и насекомых-вредителей, обнаруженных на импортируемой продукции, и по очереди осматривал поступающие растения. Ему нравилось проводить технические исследования, и он «был поражен миром природы, который открывался через окуляр микроскопа». Через три года он был госпитализирован с острой пневмонией и чуть не умер. Даже после того, как он выздоровел и вернулся к работе, он все еще был озабочен тяжелыми мыслями о цели жизни и смысле жизни и смерти.

Затем, утром 15 мая 1937 года, мистер Фукуока необъяснимым образом испытал откровение, в котором он увидел «вечную форму природы». Он дремал на рассвете у ствола дерева, возвышающегося над гаванью. Позже он писал: «Когда из-под обрыва подул ветер, утренний туман внезапно исчез. В этот момент появилась ночная цапля, резко вскрикнула и улетела вдаль. Я слышал хлопанье его крыльев. В одно мгновение все мои сомнения и мрачный туман моего замешательства исчезли. Всю фигню, в которой я был твердо убежден, все, на что я обычно полагался, унесло ветром. . . Я чувствовал, что это был настоящий рай на земле, и что-то, называемое «истинной природой», явилось явью »2.