Революционерам. Антология позднего Троцкого

Оба условия могущества бюрократии – отсталость страны и империалистское окружение – имеют, однако, временный, переходный характер и должны исчезнуть с победой интернациональной революции. Даже буржуазные экономисты подсчитали, что при плановом хозяйстве можно было бы быстро поднять национальный доход Соединенных Штатов до двухсот миллиардов долларов в год и таким образом обеспечить всему населению не только удовлетворение основных потребностей, но и настоящий комфорт. С другой стороны, международная революция покончила бы с опасностью извне как дополнительной причиной бюрократизации. Устранение необходимости расходовать огромную долю национального дохода на вооружение подняло бы еще выше жизненный и культурный уровень масс. При этих условиях сама собою отпала бы надобность в жандарме-распределителе. Государственную власть очень скоро заменила бы администрация гигантского кооператива. Для нового господствующего класса и для нового эксплуататорского режима, расположенного между капитализмом и социализмом, не оказалось бы места.

А если социалистическая революция не совершится?

Распад капитализма достиг крайних пределов, как и распад старого господствующего класса. Дальше эта система существовать не может. Производительные силы должны быть организованы в плановом порядке. Но кто выполнит эту работу: пролетариат или новый господствующий класс «комиссаров»: политиков, администраторов и техников? Исторический опыт свидетельствует, по мнению некоторых резонеров, что на пролетариат надеяться нельзя. Он оказался «неспособен» предупредить прошлую империалистскую войну, хотя материальные предпосылки для социалистической революции были уже тогда налицо. Успехи фашизма после войны явились опять-таки результатом «неспособности» пролетариата вывести капиталистическое общество из тупика. Бюрократизация советского государства явилась, в свою очередь, результатом «неспособности» пролетариата самому регулировать общество демократическим путем. Испанская революция оказалась задушена фашистской и сталинской бюрократиями на глазах мирового пролетариата. Наконец, последним звеном этой цепи является новая империалистская война, подготовка к которой шла совершенно открыто, при полном бессилии мирового пролетариата. Если принять эту концепцию, т.е. признать, что пролетариат не в силах совершить социалистическую революцию, то неотложная задача огосударствления производительных сил будет, очевидно, выполнена кем-то другим. Кем именно? Новой бюрократией, которая заменит сгнившую буржуазию в качестве нового господствующего класса в мировом масштабе. Так начинают ставить вопрос те «левые», которые не удовлетворяются спорами о словах.

Нынешняя война и судьба современного общества

Самим ходом вещей вопрос сейчас ставится очень конкретно. Вторая мировая война началась. Она представляет собою несокрушимое подтверждение того, что общество не может дальше жить на основах капитализма. Тем самым она подвергает пролетариат новому, может быть, решающему испытанию.

Если эта война вызовет, как мы твердо верим, пролетарскую революцию, она неизбежно приведет к низвержению бюрократии в СССР и к возрождению советской демократии на гораздо более высоком экономическом и культурном базисе, чем в 1918 году. В этом случае вопрос о том, была ли сталинская бюрократия «классом» или наростом на рабочем государстве, разрешится сам собою. Всем и каждому станет ясно, что в процессе развития международной революции советская бюрократия была лишь эпизодическим рецидивом.

Если допустить, однако, что нынешняя война вызовет не революцию, а упадок пролетариата, тогда остается другая альтернатива: дальнейшее загнивание монополистского капитализма, его дальнейшее срастание с государством и замена демократии, где она еще сохранилась, тоталитарным режимом. Неспособность пролетариата взять в свои руки руководство обществом действительно могла бы привести в этих условиях к возникновению нового эксплуататорского класса из бонапартистской и фашистской бюрократии. Это был бы, по всей видимости, упадочный режим, знаменующий закат цивилизации.

Аналогичный результат мог бы получиться и в том случае, если бы пролетариат передовых капиталистических стран, завоевав власть, оказался неспособен удержать ее и переуступил бы ее, как и в СССР, привилегированной бюрократии. Тогда мы вынуждены были бы признать, что причина бюрократического рецидива коренится не в отсталости страны и не в империалистском окружении, а в органической неспособности пролетариата стать правящим классом. Тогда пришлось бы ретроспективно установить, что своими основными чертами нынешний СССР оказался предтечей нового эксплуататорского режима в международном масштабе.