Революционное богатство

В период 1950–2000 годов свыше триллиона долларов ушло из богатого мира в бедный в форме «помощи» или «содействия развитию». Некоторые из этих долларов спасли кому-то жизнь и улучшили условия существования: в 1960-х годах была осуществлена программа уничтожения оспы, в 1980-х — иммунизация детей, проведены кампании против трахомы, проказы, полиомиелита. Тем не менее, поданным Всемирного банка, около 2,8 миллиарда людей — почти половина населения Земли — все еще продолжают жить на два или меньше двух долларов в день; из них около 1,1 миллиарда существуют в условиях крайней или абсолютной нищеты на меньше чем 1 доллар в сутки.

Однако вот что поразительно. Несмотря на провал полувековых попыток стереть бедность с лица земли, приведенные выше цифры, если взглянуть на них с другой стороны, свидетельствуют о невероятном успехе.

Речь не о том, чтобы умалить трагедию бедности XXI века. Тем не менее путешественник во времени, который переместился бы из XVII века в наше время, был бы поражен не тем, как бедны люди, а каким огромным и невероятно богатым стало человечество.

Прибыв из мира, где население в 500000000 человек страдало то от голода, то от моровой язвы, этот путешественник был бы поражен тем, что сегодня на Земле могут существовать более шести миллиардов человек, включая более 3,5 миллиарда тех, чей доход выше двухдолларовой черты бедности.

У границы

До промышленной революции ужасающая бедность была приметой не только Африки, Азии или Латинской Америки. По словам историка Фернана Броделя, во французской провинции Бовэзи в XVII веке ежегодно умирали более трети детей. Только 60 процентов детей доживали до 15-летнего возраста.

Бродель описывает Европу, опустошавшуюся чумой и голодом. Бедняки наводняли города, нищенствуя и воруя, чтобы не умереть от голода. Детей, жен, больных и стариков оставляли в деревнях, обрекая их на верную смерть.

Лауреат Нобелевской премии историк-экономист Роберт Фогель указывает на то, что «энергетическая ценность типичной диеты во Франции в начале XVIII века равнялась таковой в Руанде 1965 года — самой недоедающей на тот год стране».

И это касается не только Франции. На протяжении 10000 лет только незначительная часть населения планеты была обеспечена на уровне, превышающем минимальный, необходимый для выживания, и самые богатые в мире страны были только вдвое богаче самых бедных.

Если так было повсюду, при всем разнообразии народов, культур, вероисповеданий и методов обработки земли, можно заключить, что в определенный момент крестьянское сельское хозяйство достигло предела производительности.

Бедность стратегий

Только после того как индустриальная система богатства начала вытеснять аграрную, значительное число народонаселения стало выбираться из крайней нужды.

Это обстоятельство заставило экономистов и политиков прибегать к стандартному рецепту, который и теперь все еще называется «развитием» или «модернизацией» и представляет собой стратегию перевода рабочей силы и экономики от низкопродуктивного, дающего низкую прибавочную стоимость сельского хозяйства, к более производительному промышленному производству с более высокой прибавочной стоимостью и поддерживающими его услугами.

С начала 1950-х годов и далее эта стратегия Второй волны в бесчисленных вариантах пропагандировалась экспертами США, Европы и бывшего Советского Союза, ООН, а также неправительственными организациями. Идея заключалась в том, что каждая страна должна производить у себя промышленную революцию.

И действительно, реальной альтернативы этому пути не было.

После 1960-х годов некоторые критики выступили против этой стратегии, предложив сосредоточиться не на фабриках и урбанизации, а на маломасштабных «адаптированных» или «альтернативных» технологиях, использующих местные ресурсы.

С тех пор это движение ширилось, способствовало развитию микрофинансирования и созданию малого бизнеса в бедных странах, кооперировалось с наукой и становилось более сложным.

Оно породило много замечательных инноваций, но главной его целью было способствовать прекращению или хотя бы замедлению дальнейшей индустриализации и закреплению крестьянского населения на Земле. Более того, следуя лозунгу «малое прекрасно», многие воинствующие приверженцы этого движения и посейчас романтизируют крестьянский быт и деревенскую жизнь. Они демонизируют все, кроме самых примитивных машин, и не проводят почти никакого различия между индустриальными и наукоемкими технологиями.

Утверждая, что и те, и другие технологии служат только богатым, критики игнорируют блага, которые эти технологии принесли миллионам бедных. Еще важнее то, что они не понимают того факта, что технологии Третьей волны опосредованным образом избавили от нищеты огромное число людей и впервые за три с лишним столетия открыли новые и действенные способы борьбы с бедностью самых бедных.

Настоящее японское дерьмо