Революционное богатство

Пессимизм — это простейший способ притвориться мудрым. Быть пессимистом есть от чего, но вечный пессимизм подменяет собой размышления.

«Ни один пессимист не раскрыл тайны звезд, не плавал в неведомые страны и не дал нового утешения человеческой душе», — писала Хелен Келлер, замечательная слепоглухая писательница, которая побывала в 39 странах, написала 11 книг и два сценария к оскароносным фильмам, боролась за права слепых и умерла в 87 лет.

С еще большей прямотой высказался Дуайт Эйзенхауэр, который командовал высадкой союзников в Нормандии во время Второй мировой войны и позже стал 34-м президентом США: «Пессимизм не помог выиграть ни одной битвы».

Такое впечатление, что с течением времени список потенциальных опасностей XXI века становится бесконечным. Война между Китаем и США; глобальная экономическая катастрофа наподобие депрессии 1930-х годов, когда миллионы окажутся выброшены на улицу и будет перечеркнут достигнутый за десятилетия экономический прогресс; террористические атаки с применением ядерного оружия, вируса сибирской язвы, хлорина; кибератаки на важнейшие коммерческие и правительственные компьютерные системы; катастрофическая нехватка воды от Мехико и Ирана до Южной Африки; вооруженные конфликты между соперничающими НПО; новые болезни на наноуровне; распространение методов контроля сознания; конец частной жизни; растущий религиозный фанатизм и насилие; клонирование человека или всё вместе в различных комбинациях — и это не считая землетрясений, цунами, бесконтрольной вырубки лесов и глобального потепления.

Все это вызывает повод для беспокойства, однако многие пессимисты просто отдают дань моде, как это было в XIX веке, когда наступление промышленной революции так напугало ее противников.

Страх и гнев в отношении модернизации породил романтический пессимизм, ярко выраженный в поэзии лорда Байрона и Генриха Гейне, в музыке Рихарда Вагнера и философии Шопенгауэра. Следует упомянуть и философа-анархиста Макса Штирнера, который перевел на немецкий язык Адама Смита и, как никто другой, разбирался в вопросах пессимизма. Мать Штирнера сошла с ума. Первая жена умерла, родив мертвого ребенка. Он вложил капитал своей второй жены в какое-то дело и разорился; при этом он потерял и жену.

Ностальгическая команда

Наблюдая за наступлением новой цивилизации на старую, хочется их сравнить. Те, кто благоденствовал в прошлом и получал дивиденды, составляют ностальгическую команду, превознося и романтизируя вчерашний день и противопоставляя его зарождающемуся, неоформившемуся завтра.

Миллионы людей на Западе болезненно переживают расставание с привычным укладом жизни и внезапные перемены и распад индустриальной экономики.

Этих людей (особенно молодежь), которые обеспокоены потерей работы и конкуренцией со стороны азиатов, бомбардируют катастрофическими картинами будущего в кинофильмах, телесериалах, компьютерных играх и онлайновых сообщениях. Масс-медиа создают «героев-звезд» — уличную шпану, безбашенных музыкантов и обкуренных спортсменов, преподнося их в качестве примера для подражания. Клерикалы твердят, что конец близок. Некогда прогрессивное экологическое движение распространяет апокалиптические идеи. Его призывы сводятся к одному: «Просто скажи нет!»

Однако впереди нас ожидают большие сюрпризы, не укладывающиеся в рамки «хорошо или плохо». Самым большим сюрпризом может оказаться то, что описанные на этих страницах система революционного богатства и цивилизация, несмотря ни на что, откроют огромные возможности для миллиардов людей прожить лучшие, более здоровые, долгие — и полезные для общества жизни.

Как уже подчеркивалось, зарождающаяся система богатства не может быть понята в рамках традиционной экономики. Чтобы увидеть хоть проблеск будущего, необходимо рассмотреть те глубинные основы, на которых основывался процесс создания богатства с древнейших времен и до наших дней — и будет основываться завтра.

Имеются в виду типы работ, разделение труда, система обмена, энергоснабжение, структура семьи и типичное окружение. Однако глубинные основы (наименее изученные, но в наибольшей степени относящиеся к нашему будущему) — это время, пространство и знание. Каждое понятие заслуживает целой библиотеки.

Несомненно, что повседневная фрагментарная экономика, о которой так много говорят в Эконоленде, представляет собой лишь крохотную часть экономической реальности. Учитывая ограниченность объема книги, наша попытка расширить общепринятый взгляд на создание богатства позволяет нарисовать только далеко не полную картину.

Мы показали, почему сегодня миллионам людей отчаянно не хватает времени как на работе, так и дома; мы перенасыщаем наш дневной график, а компании воруют наше время, навязывая неоплачиваемую «третью» работу. Мы видели, как меняются темпы появления товаров в продаже и их исчезновения и как, синхронизируя один вид деятельности, мы неизбежно десинхронизируем другие, цена чего нам неизвестна. Мы революционизируем временной компонент богатства.