Революционное богатство

Но не все знание принадлежит индивидам. В каждый данный момент запас коллективного знания создается рабочими группами, компаниями, отраслями промышленности, учреждениями и целыми экономиками. То же самое можно сказать об обществе и нациях.

Все это знание хранится двумя абсолютно разными способами. Одна часть ресурса знаний находится у нас под черепной коробкой. Каждый из нас имеет невидимый, но густо набитый склад знаний и предшествующих им данных и информации; но в отличие от обычного склада он функционирует еще и как мастерская, в которой мы — а точнее говоря, электрохимический потенциал нашего мозга — постоянно складываем, умножаем, делим, комбинируем и переставляем числа, символы, слова, образы и воспоминания, дополняем их эмоциями и порождаем новые мысли.

Этот поток мыслей может включать сведения статистики с Уолл-стрит, представления о нашей клиентуре, замечания приятеля о последней игре в гольф, образ лица матери, беспокойство о больном ребенке или техническую формулу, которая поможет улучшить продукт, — и все это переплетается с вспышками воспоминаний об увиденном вчера по телевизору баскетбольном матче, фрагментами рекламы автомобиля и соображениями по поводу не законченного к сроку доклада.

Каждый отдельный предмет с этого склада может не иметь никакой ценности, но взятые вместе и структурированные элементы приобретают форму и значение. Часто они превращаются в действие, которое меняет важные решения относительно нашей личной жизни, работы и богатства. Забота о заболевшем ребенке может помешать сосредоточиться на отчетном докладе или явиться на встречу с клиентом на поле для гольфа, а падение цен на фондовой бирже может привести к отказу от покупки новой автомашины.

Давайте проинспектируем этот склад и мастерскую знаний. Если бы мы могли уменьшиться до наноразмеров и пройти по коридорам бесконечно меняющегося ментального пространства, то обнаружили бы там целые груды и залежи фактов или того, что считается фактами. Мы обнаружили бы там понятия, сваленные как попало или собранные в аккуратные стопки и связанные с другими.

Где-то здесь мы бы нашли все наши представления — правильные или ложные — о людях, любви, сексе, природе, времени, пространстве, религии, политике, жизни, смерти и причинности. Где-нибудь в отдаленном темном углу мы обнаружим грамматику, язык, которым пользуемся, логику и правила, которыми мы пользуемся для того, чтобы делать заключения и применять их на практике.

Это очень оживленное место, где деятельность не прекращается ни на секунду, даже когда мы спим. Какая-то часть знаний регулярно утрачивается, забывается, списывается как непригодная, но ее место занимает новое, релевантное по отношению к богатству знание. Все это вместе взятое мы можем обозначить как наш личный ресурс знания. Он есть у каждого.

Около шести миллиардов обладателей ресурса знания проживают сейчас на нашей планете — более чем когда-либо в истории.

Только спроси!

Однако гораздо больший запас знаний хранится вне мозга человека. Это накопленные знания веков и самые новейшие, зафиксированные в различных местах — от стен древней пещеры до новейших жестких дисков и DVD.

В течение тысячелетий своего существования человечество располагало крайне узким набором способов передачи знаний от поколения к поколению, не считая устной передачи (с сопутствующей ей нарастающей неточностью). Большая часть знаний умирала с каждым умирающим человеком и каждым уходящим поколением. Темп социальных и технологических перемен в ранних человеческих обществах был настолько медленным, что даже в случае точной передачи всего лишь снова и снова передавалось одно и то же знание.

Прорыв огромной важности свершился 35000 лет назад, когда неизвестный нам гений изобразил первую пиктограмму или идеограмму на камне или на стене пещеры, чтобы запечатлеть некое событие, человека или вещь. Таким образом, он положил начало неизустной памяти, хранящейся вне мозга человека. Другой великий скачок произошел с изобретением письменности. Затем, спустя тысячелетия, последовали новые прорывы, связанные с появлением библиотек и изобретением книгопечатания, что увеличивало темп прироста знания от поколения к поколению.

Очень отрезвляет мысль, что без одного только этого фактора — увеличения нашей способности порождать и аккумулировать знание — мы все еще могли бы существовать немногим лучше, чем наши предки более 35000 лет назад.

Сегодня, с появлением как никогда мощных компьютеров, веб-сайтов и совершенно новых медийных каналов, мы порождаем и аккумулируем данные, информацию и знания с беспрецедентной скоростью. Для того чтобы справиться с ними, в последние десятилетия мы в дополнение к шести миллиардам мозгов, заключенных в наших черепных коробках, построили нечто вроде гигантского внешнего мозга.