Революционное самоубийство

Вот в этот момент я и решил, что мои родители не ошиблись насчет Уордена. А потом все представители городской власти, включая мэра, хлопали Уордена по спине. И он это проглотил. На наших собраниях, когда поблизости не было белых, Уорден действительно критиковал их в пух и прах. Однако он был мало заинтересован в судьбе чернокожих. Гораздо больше его волновало, как получить от дочери Барри Голдуотера пожертвования для крохотного магазинчика его сестры-швеи, который, как уверял сам Уорден, был чуть ли не целой фабрикой по производству одежды. Дочь Голдуотера стала почетным членом Ассоциации.[25]

Увиденное и услышанное в мэрии вызвало у меня самый настоящий приступ тошноты. По словам Уордена выходило, что негры все как один ленивы, они ненавидят самих себя и не обладают силой воли, чтобы улучшить свое положение. Он ни словом не обмолвился о причинах наших бедствий, хотя там, в мэрии, он как раз говорил с теми, кто имеет непосредственное отношение к этим причинам, заставляющим страдать чернокожее население Окленда.

Избавившись от иллюзий, я ушел из Ассоциации афро-американцев, но за это время, пока я был в ее рядах, я получил довольно много. Во-первых, я начал узнавать о прошлом нашего народа, при этом я ни за что не соглашался с отказом Уордена иметь дело с нашим настоящим. Совершенно очевидно, что он старался наладить свою юридическую практику. Недаром наши уличные выступления он обычно начинал заявлением о том, что он вообще-то не должен быть здесь, поскольку он является членом студенческого братства «Фи Бета Каппа» и юрист к тому же. Многие, кто обращался к Уордену за юридической услугой, выводили его на чистую воду. Они наивно полагали, что он возьмет с них меньше денег, потому что он один из них, однако он брал с клиентов сполна. Однажды я сам обратился к нему, и он попросил заплатить втрое больше обычного. Услуги адвоката в моем случае стоили 250 $, а Уорден хотел 750, причем еще до того, как он войдет в зал судебных заседаний.

Он предлагал общине какие-то решения, но они не работали. Я бы еще мог принять позицию Уордена, если бы он сам не понимал, что делает. Однако я уверен, он это прекрасно сознавал. По крайней мере, он четко представлял себе настроения людей. Поэтому я говорю «Черным пантерам», что мы никогда не должны поддерживать какое-либо мнение только потому, что оно пользуется популярностью в народе. Мы должны объективно проанализировать ситуацию и найти логически правильное решение, даже если оно не будет особо популярным у народа. Если мы дали правильную — диалектическую — оценку ситуации, то наша позиция рано или поздно возобладает.

Уорден рассуждал совершенно по-другому. Он ловил волну и держался на ней, даже если это шло вразрез с интересами общины. Он разглагольствовал о массовом исходе американских негров в Африку, совершенно не веря в успех этого мероприятия. Он высказывался в пользу капиталистической системы в целом и «черного» капитализма в частности. Единственным существенным недостатком капитализма, по мнению Уордена, был расизм. Он никогда не отмечал связь между капиталистической эксплуатацией и расизмом. Желая заставить белых поверить в то, что негры действительно шли за ним, Уорден превозносил силу чернокожих и их историю. Уорден использовал людей, чтобы воспользоваться их поддержкой. Он добивался поддержки и у белых, играя на их страхе перед организованными чернокожими. Уорден собирал людей, чтобы вести их за собой, как стадо овец. Именно так и произошло в мэрии.

Уорден — единственный из знакомых мне негров, который вел две еженедельные программы на радио и одну на телевидении. Средства массовой информации вкупе с угнетателями дали ему выход на широкую общественность по одной лишь причине: он уводил людей от осознания истинного их положения.

Я был не один, кто ушел из Ассоциации. Побыв там некоторое время, покинул Ассоциации и Ричард Торн, чтобы основать Лигу сексуальной свободы. Впоследствии он организовал секту под названием «Вечный Ом». Ричард сменил свое имя и стал зваться Ом. Теперь он является высшим духовным лицом этой секты (Богом), и его сан не должен подвергаться ни малейшему сомнению. В то время в Ассоциацию входил еще одни заметный парень — Рон Эверетт. Это был смышленый молодой человек, отличавшийся сильной худобой и способностью четко излагать свои мысли. Покинув Ассоциацию, он перебрался в Уоттс, в Лос-Анджелес. Там он сколотил собственную культурно-националистическую группировку «Соединенные Штаты», которая в итоге превратилась в секту. Рон называл себя Каренга, что значит «первопричина». Потом у «Черных пантер» будут жесткие столкновения с этой группировкой. Они убьют двух одних из лучших наших товарищей.[26]

10. Учение

И душа моя стала глубокой, словно реки.

Лэнгстон Хьюз. О реках говорит негр[27]