REVOLVE (I-IV том)

Зуборог почувствовал опасность. Ему редко приходилось слышать собственный инстинкт самосохранения, но сейчас тот буквально визжал о том, что дальше идти не стоит. И хоть зверь и не понимал почему, он не видел опасности, но не сомневаясь и мгновения, всеми восемью лапами, вырывая из почвы целые валуны, рванул прочь от собственного гнезда.

В равнине появился ещё один монстр.

Глава 191

Глава 191

Хищник стал добычей.

— Кгхг-а-а! — Крик зуборога огласил собой добрую половину равнины. Именно крик. Не полный самоуверенности рёв, не угрожающее рычание. Крик.

Самка рванула вперёд ещё быстрее, хоть где-то в глубине своей звериной души и понимала, что ей не уйти. Хвост, а точнее, то что от него осталось безумно жгло. Животное до сих пор не до конца понимало, что случилось. Оно бежало так быстро, что огромные валуны, встречающиеся на пути, если не крошились в щебень, то просто отлетали в стороны. Редкие деревья соседней рощицы сначала ломало, затем вырывало, оставляя позади лишь вспученную вывороченными корнями землю, которую и вминало обратно последней парой лап. Но враг оказался быстрее…

Неожиданно увеличившийся вес заставил зуборога замереть на месте. Мгновенно. Вот туша, весом в сотни тонн неслась вперёд со скоростью горной лавины, а вот она остановилась, будто её к земле пригвоздили. Зверь не мог представить, как такое могло произойти…

А потом такой же многотонный хвост оторвали. Быстро, но самке эта пара секунд трепыхания показалась вечностью. Запекло, как в те дни, когда жёлтый кругляш в небе светит очень ярко. Но в тысячи и тысячи раз больнее… Противно зашипело.

Но половина хвоста исчезла, теперь её больше ничего не держало и самка смогла бежать дальше. Рана так и горела болью и жаром…

Зуборог утробно мычал, перед парой здоровенных глаз стояла красноватая пелена мучения. Не заметив слишком большой ямы, тварь, лишённая хвоста и не способная теперь регулировать центр своей тяжести, грузно навернулась.

Бестия с грохотом завалилась набок, дёрнулась всем телом, попыталась подняться, но чиркнув пылающим болью хвостом по земле, закричала снова.

Тогда это и произошло. Все три сердца огромного зуборога пропустили несколько ударов.

Темнота стала ближе. Чёрная, как самая глубокая пропасть, она кольцом сжималась вокруг неспособной пошевелиться самки. Страх сдавил её с такой силой, что даже боль от всё ещё разъедаемого чёрной жидкостью хвоста на секунду отступила.

А затем перед мордой зуборога мелькнул глаз. Большой. Больше его собственного… Но намного страшнее этого глаза была странная чёрная дымка, поползшая по земле. Трава под ней не просто гнила, а осыпалась серо-чёрной пылью. Часть этого тумана, почти незаметного сквозь пелену ночи, коснулась переднего рога самки, но та не могла и дёрнуться. Дымка обволокла рог, который не смогли бы обхватить и трое человек, покрыла его полностью, будто пробуя на вкус, а затем медленно осела наземь.

Рог выглядел так, будто его аккуратно срезали…

Глаза самки налились багровым. Тяжёлое дыхание вырвалось из огромной пасти, когда она дёрнула всеми лапами в сторону темноты. Никого не задела, зато вернулась на ноги.

Зверь обезумел от страха. Затравленный, загнанный в угол страшным хищником он собирался дать последний отпор. За свою жизнь он ещё поборет…

Единственным глазом самка успела заметить, как сбоку от неё что-то мелькнуло. Боль пришла и исчезла мгновенно. Настолько быстро, что она не успела даже зарычать. А потом опустилась тьма. Такая приятная. Совсем не холодная. Она унесла с собой боль, обжигающую хвост, убрала страх. Подарила такой желанный покой.

Пасть Пожирателя разжалась и из неё вывалилась оплавившаяся голова ещё недавно живой бестии. Затем тело змеи потянулось вверх. Пара огромных, почти чёрных, еле тронутых голубым глаз, с какой-то безумной высоты воззрилась на тушу зуборога. Змей неподвижно наблюдал за тем, как ветер уносит из мёртвого тела комочки тепла. Как остаток головы истлевает и опадает на землю противными, полусгнившими ошмётками. Как последние искры жизни покидают зуборога.

Рей не спешил возвращаться в основной облик. Нужно было провести небольшой эксперимент, ведь кроме размера изменилось ещё кое-что.

Пасть змея снова открылась, из неё полились капли чёрной жидкости, оставляя на бездыханном теле зверя всё новые выжженные желоба. А затем, вслед за жидкостью из пасти повалил густой, плотный до безобразия туман. Он объял нижнюю часть бестии и та зашипела, зашлась чёрным дымом, постепенно сгнивая до состояния пыли.

Змей опустил голову, лёг на землю всем своим непомерно длинным телом, а затем его силуэт в темноте ночи исказился, уменьшился и в итоге сжался до размера столь незначительного, что с предыдущим и сравнивать не стоит. Даже на фоне остатков зуборога тельце человека казалось почти неразличимым.

Рей повернулся, оглядев содеянное каким-то торжествующим взглядом.