Резьба по живому

– Обладать таким творческим потенциалом… Хотел бы я оказаться на твоем месте! Встречаться со звездами… Ты знаком с Дженифер Энистон?

– Лучший отсос в моей жизни.

Грег поднимает брови, поглядывает на кухню и понижает голос:

– Ни фига себе. Гонишь, да?

– Угу. Не такая уж она и клевая.

– Ха-ха-ха… – Грег фыркает, но умолкает, когда снова появляется Элспет.

Фрэнк рассматривает компакт-диски, выставленные в большом шкафу. В глаза бросается несколько настольных игр, сложенных на нижней полке. Он встает посмотреть.

– «Монополия»… эдинбургская! Не знал, что они выпускали. Сыграем?

– Нет, – с холодной категоричностью говорит Элспет. – Помнишь, как мы последний раз играли в «Монополию» всей семьей? У мамы на Рождество?

Франко вдруг притихает, а из своих комнат возвращаются мальчишки.

– Что такое? – спрашивает Джордж.

– Не твоего ума дело, – говорит Элспет.

Франко вспоминает, как они поставили посредине доски бутылку виски «Фэймос граус». Задумка была такая: кто попадает на «бесплатную парковку» – делает глоток. Сам он почему-то попадал на нее много раз. Потом Джо смухлевал, сказав, что у него выпало не одиннадцать, а десять, чтобы попасть на «Парк-Лейн» и прибавить ее к «Мейфэру», который у него уже был. Фрэнк схватил бутылку и разбил ее об голову брата, шокировав Элспет, Джун, бывшую подругу Джо Сандру и их мать Вэл. Джо увезли в больницу, где ему наложили двенадцать швов. После этого воспоминания Франко передумывает. Он вытаскивает «Мышеловку».

– Не видал таких лет сто, – говорит он, раскрывая коробку.

– Ты ж ее терпеть не мог, – напоминает Элспет. – Всегда говорил, что надо кучу всего выстроить на доске, только чтобы запустить эту фигню, и то не всегда получалось.

– Я бы не прочь сыграть: тряхнуть стариной, – предлагает Фрэнк. – Эта покруче, чем у нас была. Я и не помню мужика в ванне. – И он смотрит на пластмассовые примочки, которые Джордж и Томас уже нетерпеливо собирают на доске.

8 Происшествие

На следующее утро Франко встает рано и смотрит в окно до конца улицы, на мостик через Воды Лита и к стадиону регби. Странно, как река петляет всю дорогу до Лита и Ферт-оф-Форт, вдоль доков. Его снова поражает, как он сам воспринимает район. Это дешевое, паршивое жилье с «каменной» штукатуркой – всего на ступеньку выше муниципальной застройки.

Он берет свой американский сотовый, замечает, что садится батарея, и до него доходит, что, собираясь второпях, он прихватил с собой только американскую зарядку. Но Франко все-таки звонит Мелани: авось повезет и она еще не легла. Жена мгновенно отвечает:

– Привет!

– Привет, солнышко, как дела? – Франко чувствует, как сглаживается его акцент. – Как мои девочки?

– У нас все хорошо. Просто трудно понять, что им говорить. Решила сказать: «Старый папин друг заболел». Больше ничего не придумала.

Франко взвешивает это и одобряет:

– Умный ход. Наверно, так лучше.

Мелани рассказывает смешную историю про Грейс, а Фрэнк говорит, что они играли в «мышеловку». Когда он чувствует, что телефон вот-вот вырубится, они прощаются, и он идет на кухню готовить завтрак.

Подошедшая Элспет удивляется, что он занял ее территорию и готовит омлет из яичного белка и швейцарского сыра, щеголяя в фартуке с изображением толстухи в трусиках. Раньше он и чайник вскипятить не мог.

– Новые таланты, – отмечает она.

– Вас такое не интересует, ребятки? – говорит он с остатками легкой американской наигранности в голосе.

Элспет отказывается, но Грег, который входит, пытаясь разгладить хохолок на голове, с восторгом принимает предложение. Заглотнув свою порцию, Франко ненадолго исчезает и снова появляется в свитере на змейке, готовый выйти на улицу.

– Куда намылился в такую рань? – спрашивает Элспет.

– Решил прошвырнуться в город, а потом, наверно, в Лит – может, встречу кого знакомого.

Элспет молча выдает ему запасной ключ. Франко видит, как в голове у нее кипит типичная бурная деятельность: она обмозговывает возможное развитие событий.

Когда Франко уходит, Грег высказывается:

– Твой брат – как будто совсем другой человек! Славно поболтали с ним о его творческом процессе.

– Ты видишь в людях только хорошее, Грег, – холодно отвечает Элспет. – Ты не знаешь, какой он на самом деле.

Франко решает восстановить хронологию последних дней Шона. Его первый порт захода – хата в Горги, где его сын встретил свою кончину. Она запрятана в темном переулке с многоквартирными домами, за стадионом «Тайнкасл». Между булыжниками проросли целые каналы из мха, и повсюду царят могильный покой и тишина. На входной двери домофон, но Франко медлит: неохота беспокоить соседей, пока не выяснил больше фактов.