Резчик

— Берси, ты столько помог нашей семье, что это сущие пустяки. К тому же, если их не выкупить, что станет с твоей репутацией? А в столице для провинциального барона это самое важное. У тебя наличные еще остались?

— Нет, — сказал я и тут же захотел закрыть себе рот ладонью. Как так у них получается вытягивать из меня то, о чем лучше промолчать. — Прошу, даже не предлагайте.

— Брис, — остановила ее Грэсия. — Берси, я тебе говорила, что с ними надо быть жестче. Иначе они тебя на ленточки распустят, в косичку завяжут и к платью пришьют. Как украшение. Не наседайте на парня, ему и так нелегко. А насчет наличных, мы для начала Рауля потрясем. Берси честно заработал монет этак…, - она что-то прикинула в уме, — минимум триста. Для начала. Его грязный канал никто кроме Берси бы не пробил. Пусть не думает, что это ему досталось на халяву.

— Сегодня мы тебя никуда не отпустим, — сказала Александра тоном, не терпящим возражений. — А еще лучше, поживешь у нас до конца каникул…

Герцог Блэс вернулся за полчаса перед ужином. Пока женская половина поместья готовилась к данному мероприятию, пригласил меня на разговор.

В рабочем кабинете все стояло именно на том месте, где и было. Хотя, нет, добавилось немного бумаг, шкатулка для писем и несколько книг, сложенных стопкой на верхней крышке книжного шкафа.

— Выпьем, — предложил он, демонстрируя знакомую бутыль с настойкой.

— В другой раз. Сегодня, что-то, не хочется.

— Это правильно, — он убрал настойку, вернулся за стол. — В жизни случается так, что судьба ставит подножку, роняя мордой в грязь. Только от нас зависит, сможем ли мы подняться и идти дальше. Крепись барон. Соболезную тебе.

— Раскисать я не собираюсь. Спасибо за добрые слова. За то, что вырастили таких замечательных дочерей. Их поддержка действительно очень помогла.

— Мало ты их знаешь, мало, — улыбнулся он. — Проведешь сезон в нашем родовом замке, через слово будешь сетовать на то, что баловал я их и пренебрегал строгим воспитанием. Но, это еще впереди. Давай вернемся к делам насущным. Спрошу напрямую, что тебя связывает с асверами полу-демонами? — он выделил последнее слово. — Договор, долг, что-то иное?

— Долг, скорее всего, — немного подумав, ответил я. — Они мне очень помогли в свое время. Еще до того, как я приехал в Виторию.

— Ты ведь знаешь, как они относятся к людям, магам в частности.

— Знаю. Но что это меняет? Они от меня ничего не требуют, ни к чему не принуждают. Говорят: «учись, стань хорошим целителем». О госпоже Диас они, к примеру, отзываются исключительно положительно. И к целителям, в целом, относятся неплохо. А я им только проблемы доставляю, — я горько усмехнулся. — Уже подумал о том, чтобы к ним в гильдию штатным лекарем пойти.

— Для ученика академии — это не плохо, — сказал он. — Хорошая практика и опыт лишними не будут. Но для будущего мага с твоим талантом, это слишком мелко.

— Все верно, — согласился я. — Именно об этом я и думал. Быть с ними в хороших отношениях все лучше, чем оных отношений не иметь. Вот скажите, вы с ними враждуете? Может взаимная неприязнь?

— Скажем так: — «холодный нейтралитет». Они как кость, застрявшая поперек горла магов. Их взаимная ненависть иногда выплескивается в такое, от чего лихорадит всю империю. А в Империи большая часть дворян, так или иначе, связана с магами. Имея хорошие отношения с асверами полу-демонами, ты в то же время получаешь обратный эффект со стороны знати. Хотя, — он рассмеялся, — без друзей ты точно не останешься. Как не останешься без врагов, — он встал. — Хватит на сегодня серьезных разговоров. Пойдем, ужин уже готов.

Несмотря на то, что день прошел просто замечательно, какое-то пакостное чувство внутри осталось. Весь этот обман, переросший в еще большую ложь. С одной стороны, сам Император, практически, даровал мне титул барона. Пусть это и произошло таким странным образом. С другой, было неприятно обманывать семейство Блэс, так искренне за меня переживающих.

Лежа в постели, я предавался мрачным мыслям, когда дверь в комнату приоткрылась. Время давно перевалило за полночь, поэтому я слегка напрягся. Протянул руку, щелкнув замком лампы, зажигая огонь. Из темноты появилась Бристл, в ночной сорочке, накинув на плечи теплую шаль.

— Ты не спишь? — сказала она, проходя к кровати и садясь на край.

— Уже нет… То есть еще нет.

— Думала ты лежишь и тихо плачешь в подушку, — она захихикала. — И я решила не оставлять тебя одного, — она начала потихоньку тянуть одеяло на себя. — Я просто полежу рядышком, чтобы тебе не было одиноко.

— Ты сама себе веришь? — я ухватил край одеяла, стремительно ползущего вниз.

— Не-а, — она замотала головой, отчего волосы каскадом рассыпались по плечам.

— Твой отец узнает, что его незамужняя дочь осталась в комнате мужчины, он мне голову открутит и на шест наденет.

— Папа, если узнает, что его дочь осталась с мужчиной наедине, — повторила она, — то пустится в пляс вокруг поместья. А потом напьется и будет песни горланить до утра.

Бристл встала, скинула платок, уперла руки в бока.

— Нравлюсь, — хитро спросила она.