Резерв высоты

На следующий день, возвратившись с задания, Анатолий обратил внимание на веселые лица друзей. Даже сдержанный Овечкин и тот загадочно улыбался.

— Вася, ты что-то хочешь мне сказать? — спросил Фадеев. — У тебя есть приятная новость?

— Девчата в полк приехали!

— Зачем?

— Воевать! Военные девчата. Они будут мотористами, оружейниками…

— Ну, жизнь, и что мы с ними будем делать? Начальству виднее… — хитро взглянул на командира Овечкин.

Вечером, рассматривая украдкой шнырявших то и дело по аэродрому девчат, он выделил среди них стройную смуглянку, столкнувшись с нею, оторопел, брюнетка же радостно вскрикнула:

— Толя! Фадеев! Ты живой?!

Это была Вика. Фадеев удивленно смотрел на нее. Он совершенно забыл о том, что дважды не возвращался с заданий и что об этом могла узнать Высочина.

Вика обняла его, прижалась к щеке.

— Как я рада, что ты жив. А мы-то с Шурой, дурочки, тебя давно похоронили. Я чуть не написала Нине об этом.

По ее лицу текли слезы. Она размазывала их тыльной стороной ладоней.

— Как ты повзрослел, Толя, — любуясь им, робко сказала Вика. Анатолий тоже не мог не отметить происшедших в ней изменений: похорошела, расцвела… Затрудняясь в подборе нужных слов, произнес:

— Ты тоже, Вика! Как жаль, что ты опоздала! Совсем недавно здесь был Алексей. Он стал таким бравым командиром!

— Вот в это мне трудно поверить, — сказала Вика. — В моем представлении бравые командиры выглядят иначе. Алешу же папа всегда называл «интеллигентиком».

— Нет, правда, Алексей — настоящий командир! Смелый, рассудительный, решительный. Не зря говорят, что война быстро перековывает и закаляет людей. Он уже капитан, командир артиллерийского дивизиона…

— Нина что-нибудь пишет тебе? — спросила Вика после некоторой паузы.

— Да, — сдержанно ответил Фадеев.

— Я тоже получила от нее письмо.

Только сейчас Анатолий вспомнил, что нужно доложить командиру о выполнении поручения, и, попросив извинения, побежал к Богданову.

После ужина он снова разыскал Вику. Они шли по окраине аэродрома, вспоминали Ростов, друзей. Вика говорила тихо, ласково.

— Толя, между прочим, меня девчата засыпали вопросами о тебе.

— Вот как? — удивился Анатолий. — Чем же они интересовались?

— Ну как чем? Во-первых, за что ты орден Красного Знамена получил и, во-вторых, есть ли у тебя девушка?

— И что ты ответила на это?

— Я сказала — за героизм. Другого быть не может, я же знаю тебя. И пообещала завтра привести, тебя в нашу эскадрилью.

— Не пойду я в вашу эскадрилью.

— Толя, так не годится! Это не по-дружески.

Она подошла ближе к нему, взяла под руку, спросила, заглядывая в глаза:

— Так что же тебе Ниночка пишет?

Фадеев внутренне напрягся и сдержанно ответил:

— Учится. Приезжал к ней Дмитрий Федорович, интересовался, где мы все.

— Ох, Толя, не то говоришь! Я прочла бы все в твоих глазах, если бы было светло.

«Интересно, — подумал Фадеев, — что бы она в них „прочла“?! Тоже мне читатель!»

Ее теплая рука, лежавшая на его руке, мешала ему быть свободным и уверенным, каким он чувствовал себя обычно. И эта рука волновала его и заставляла шагать деревянными ногами, говорить деревянным голосом.

— Почему замолчала? Тебя другие вопросы не интересуют? — спросил Анатолий.

— Мне просто хорошо, и я очень рада, что мы будем служить в одном полку, — ответила Вика.

Они молча шли дальше и дальше от аэродрома. — Толя, а ты о чем думаешь? — вкрадчиво спросила Вика.

Потом нагнулась, сорвала травинку, вдохнула ее аромат, передала Фадееву:

— Чувствуешь, чем пахнет?

— Смесь полыни с нефтью, — пожал плечами Фадеев.

— Войной! Войной пахнет даже земля, и травы отдают ее горечью! — тихо воскликнула Вика.

— Не знал, что ты так тонко чувствуешь природу!

— Ты вообще мало знаешь обо мне, Толя. Между прочим, уже поздно. Пора обратно.

Оба замолкли. Каждый думал о своем.

— Спасибо за вечер, Толя, он был очень похож на довоенный, — грустно сказала ему Вика, прощаясь.

— Да, если бы не постоянная канонада на том берегу, — улыбнулся Фадеев.

— Поздравляю! Очень красивая девушка! — приветствовал его Гончаров, едва Фадеев вошел в землянку. Мы рады и горды, что она выбрала именно нашего командира.

Анатолий готов был прибить болтуна Ваню.

— Да, стала еще красивее, чем была в Ростове, — сухо ответил Анатолий. — А сейчас пора спать…

Ваня притих. Анатолий лег и весь отдался воспоминаниям о встрече с Викой.

Раньше, думая о ней и Сергее, он считал вопрос решенным. Сергей любит Вику, Вике нравится Сергей. Анатолий не допускал и мысли, чтобы Сергей не нравился кому-то. Как летчик, правда, Сергей не экстракласс, но по многим другим показателям он на первом месте. Красив, аккуратен, разговорчив, остроумен. Иногда рисуется, но Анатолий прощал это и по-настоящему завидовал его умению держаться, уверенности в себе, смелости в суждениях. Фадеев многое хотел бы перенять у Сергея.