Резервация разума

На первом этаже, увидев меня из-за своего «фонаря», выскочил навстречу колобкообразный майор с повязкой дежурного. Не успев подойти, вопросительно поднял брови, словно спрашивал, как прошел разговор. Я дал майору возможность задать вопрос:

– Как полковник? Суров, как всегда?

– Я не могу знать, товарищ майор, каков он всегда, но мне он показался предельно корректным и сдержанным человеком. Только, мне кажется, он сильно болен.

– Болен? Что с ним опять?

– Позвонил на заставу капитану Светлакову, чтобы тот принял меня и все рассказал-показал. Говорил ваш полковник как пьяный, сильно матерился в разговоре. Только трубку положил, упал головой на стол и сразу захрапел. Слышите? – Я пальцем показал на лестницу, ведущую на второй этаж. Храпа, естественно, слышно не было, но майор, видимо, очень хотел услышать его. И потому услышал. И широко улыбнулся. Привычно…

– Наш начальник разведки, старлей, хотел с вами побеседовать…

Он разговаривал со мной уважительно на «вы», видимо, из-за седины в моей голове и из-за морщинистого немолодого лица. Выглядел я, как мне самому казалось, пожалуй, постарше этого майора. Выходит, возрастные признаки делают меня солиднее и поднимают мой авторитет. Но я не стал сообщать дежурному майору свои настоящие данные, чтобы не разочаровывать человека. Да он, признаться, и не спрашивал.

– Я слетаю на заставу. Капитан Светлаков ждет меня. Когда вернусь, с начальником разведки поговорю. Просто времени сейчас в обрез. Скоро сюда должен прилететь для меня грузовой беспилотник. К его прилету следует вернуться.

– Может, и полковник Сорабакин к тому времени выспится… – недобро отозвался о своем командире дежурный. – С ним бывает. Если снова приступ не случится, все обойдется…

Я демонстративно взглянул на часы, якобы не желая уточнять, что обычно бывает с полковником. Майор, понимая мою спешку, не стал настаивать на немедленной встрече с начальником разведки…

Глава третья

Спрашивать дежурного майора, где расположена пятая застава, я, естественно, не стал. Любому показалось бы странным, что полковник, отправляя меня на заставу, не показал на карте, где она находится. Но я мысленно поинтересовался у квантового киберкомпьютера, сможет ли он найти мне заставу, и шлем ответил, что считал всю необходимую информацию из головы полковника Сорабакина. На это я и понадеялся. В противном случае пришлось бы пригласить с собой в полет начальника разведки. Была надежда, что начальник разведки характером отличается от начальника погранотряда. Но теперь такой необходимости не было.

Видимо, весть о том, как я покидал скутер, уже успела облететь военный городок погранотряда. К штабу стекалась настоящая река из желающих посмотреть, как я буду улетать. Полковник Сорабакин, похоже, знал, что так произойдет, опасался неудачи и потому от полета отказался. Я же знал, что неудачи быть не может. Мысль моя работала четко, шлем работал в унисон с мыслью. И уже на подходе к скутеру я поднял «фонарь» кабины, сам слегка взлетел, развернулся в воздухе и сел в свое кресло. Одновременно с этим вдруг распахнулось окно над входной дверью штаба, расположенное прямо под российским флагом, и оттуда раздался заливистый львиный рык. Но это был не звук из зоопарка, а всего лишь храп полковника Сорабакина.

Шлем при этом, почти извиняясь, стал объяснять мне, что это не он прислал на храп несколько офицеров – они сами пришли на звук, открыли дверь, отчего получился сквозняк, который и распахнул окно. А сейчас офицеры снимают на видео своего полковника, храпящего в собственном кабинете. Еще шлем поставил меня в известность, что все офицеры, вошедшие в кабинет Сорабакина, намереваются или, по крайней мере, думают о том, что выставят этот видеосюжет в Интернет. Так они надеются от Сорабакина избавиться.

– Мудрое решение, – согласился я, опуская «фонарь» кабины.

И тут же взлетел, совершив крутой, чуть ли не вертикальный подъем. При этом мой организм без проблем выдержал необходимую физическую перегрузку – здоровья на такие полеты мне пока еще хватало, несмотря на обильную седину в волосах и морщины на лице. Самому мне казалось, что вираж, который я мысленно заложил, выглядел очень эффектно. Самолеты так взлетать не умеют.

Наверное, это и в самом деле выглядело здорово. Собравшиеся смотрели на меня раскрыв рты. Но продолжения я им не показал, стремительно улетев туда, куда мне было необходимо. У меня было катастрофически мало времени, а зрители могли обойтись и без фигур высшего пилотажа. Тем более я точно даже не знал, какие фигуры можно выполнять, не опасаясь вывалиться из кресла, хотя я ни разу еще не вываливался и даже знал, что некая неведомая мне сила держит пилота в кресле всегда. Но, думаю, зрителям достаточно было моего крутого виража и стремительного удаления в сторону ближайшей горы, той самой, как я понял, которую показывал мне на карте майор Медведь.