Резервный агент ГРУ

В вертолете КГБщник сел рядом с Игорем и помогая закреплять лингафоны на горле, укоризненно покачал головой.

Говорить о том, что закреплять эти игрушки Игорь мог и сам, не стоило, да и шум в салоне стоял ужасный.

– Лететь нам с тобой больше четырех часов, так что объяснить я тебе успею все! – начал рассказывать неожиданный собеседник.

– Я вас внимательно слушаю! – немедленно отозвался Игорь, заинтригованный донельзя.

– На дне Аральского моря стоит мазар, в стене которого спрятан старинный ларец. Ваша задача достать этот ларец и принести нам.

– Аральское море очень неглубокое и донырнуть до дна может любой водолаз. Мельче его только Азовское море. Не очень сложная задача, – прокомментировал высказывания офицера Игорь.

Что с ним разговаривает именно офицер, Игорь понял после пяти минут разговора в вертолете, когда КГБшник сбросил маску серой мышки.

Фразы у собеседника стали рублеными, четкими и в физиономии проступила нешуточная властность.

– Вы постарайтесь не перебивать меня Игорь Алексеевич, – попросил собеседник, дотронувшись до правой руки Игоря холодной рукой.

«Недостаточное периферийное кровообращение! Товарищ может найти на свою голову кучу неприятностей, вплоть до ампутации конечностей! Надо срочно лечить!» – про себя отметил Игорь, откидываясь на спинку кресла.

– Надо не просто нырнуть на дно моря, а сделать это строго в определенный день и желательно час, не имея на себе ничего металлического. Мы выбрали вас, потому что вы являетесь лучшим ныряльщиком Узбекистана из десятка претендентов.

– То есть придется нырять в одних ластах. Какая там глубина? – прикинул Игорь, про себя дополнив вопрос:

«Мужик прав. Не так просто найти ныряльщика, который сможет нырнуть метров на сорок-пятьдесят в одних ластах! Поэтому не стали меня сажать в камеру и применять меры физического воздействия! Никто не будет колоть орехи пистолетом, если придется через час из него прицельно стрелять! Но хорошо бы знать: кого именно идея с медовой приманкой: конторы или Седого, который просек, что я ни за какие коврижки не буду подписывать акт приемки выполненных работ».

– Мы пытались проследить за вашими перемещениями по городу, но вы очень ловко уходили от слежки. Где вы этому научились? – ненароком спросил собеседник.

– Как вас звать? – спросил Игорь, не отвечая на вопрос собеседник. Тем временем соображая, что ответить. Не мог же он так прямо сказать, что проходил спецназовскую подготовку по специальной программе американских красных беретов [83] .

– Можете называть меня Борис Иванович, или майор! Но вы не ответили на мой вопрос, – требовательно напомнил майор.

– В армии проходил курс выживания, вернее сопровождал группу спецназа, как врач, там и нахватался всяких спецназовских премудростей. Когда месяц группа борется за выживание, то поневоле нахватаешься всяких военных тонкостей. Не совсем же я дурак. Все-таки институт закончил и притом с первой попытки.

Можно и ребят спросить, как уходить от слежки. Не большой это секрет, особенно, если сидишь в засаде часов пять-шесть, – почти правду сказал Игорь.

– Мы не смогли точно промерить глубины возле острова Барса-Кельмес. Там закрытая зона для всех видов транспорта, – огорчил Игоря комитетчик.

– Но место хоть вы точно определили? – уточнил Игорь.

– В тихий день провели аэрокосмическую съемку местности и обнаружили купола мазара, покрытые синей плиткой, а не голубой. Так что место точно известно. Мы даже сумели поставить на мазаре подводный маяк и привязать его к местности, – замялся майор.

– Какие еще трудности могут встретиться на моем пути? Давайте выкладывайте! От того, как я их преодолею, зависит и выполнение вашей задачи! – потребовал Игорь.

– Зона очень строго охраняется и вам придется будет месяц, полтора побыть в пионерском лагере на берегу Аральского моря, пока мы определимся с планом изъятия ларца.

– Так дело не пойдет! Два месяца на море – это прекрасно! Но у меня дела. Работа, в конце концов!

Я не согласен! – попробовал взбрыкнуть Игорь, заранее зная, что его попытка обречена на провал. Но все-таки было интересно послушать доводы комитетчика.

– А обратно в камеру не хочешь? Мало тебе дела с изнасилованием, так мы тебе политическое пришьем! – пообещал майор, сильно морща лоб.

– Оклад на работе мы тебе оставим. В лагере физруком тебя примут, тоже неплохие деньги зашибешь, – пояснил майор, протягивая Игорю казенного вида бумагу.

С удивлением Игорь узнал, что центральный комитет комсомола Узбекистана направляет в пионерский лагерь» Нарат» мастера спорта Караваева И.А. для работы в качестве физкультурного руководителя.

Внизу была подпись второго секретаря и большая круглая печать.

– Оперативно работаете! – восхитился Игорь, складывая письмо в аккуратную канцелярскую папку, тоже поданную майором.

– По легенде, ты очень захотел поработать в пионерском лагере на берегу моря. Пришел в ЦК комсомола и наткнулся на второго секретаря, который, кстати, тебя знает и помнит. Тебе фамилия Ахмедов ни о чем не говорит? – спросил майор, пытливо всматриваясь в лицо Игоря, освещенное слабенькой электрической лампочкой, горящей на потолке.

– Что-то такое мелькает, но точно сказать не могу, – честно ответил Игорь, копируя майора, наморщил лоб, делая вид, что он напряженно раздумывает.

– Ты с ним начинал плавать во дворце водного спорта [84] ,-напомнил майор.

– Такой худенький мальчишка с большим крючковатым носом! – моментально вспомнил Игорь, мысленно переносясь в свое детство.

Игорь, сам, живя на Кашгарке [85] , пешком ходил через центр огромного города и старался пройти через парк Горького. Так было ближе и намного интереснее. Можно было посмотреть на гуляющих людей, девушек, а особенно на танцевальную площадку в середине парка.

«Вот вырасту и обязательно буду ходить на танцы!» – мечтал Игорь, наблюдая за танцующими парочками, когда шел на тренировку в девять часов вечера. Воду подводникам давали поздно, а возвращался Игорь уже в двенадцать ночи, когда танцы заканчивались. Но мечте так и не суждено было сбыться. С тринадцати лет Игорь начал работать – тренируя маленьких детей, потом поступил в институт и снова работал: тренируя, сам тренируясь, да и на» Скорой помощи» приходилось подрабатывать на ночных дежурствах.

Времени совсем не хватало, зато в деньгах Игорь практически не нуждался. Заработком в двести-двести пятьдесят рублей в месяц мог похвастаться не каждый работающий инженер. Передвигался по городу Игорь только на такси и каждую неделю сидел с девушками в ресторане! Благо в те времена и такси и ресторан были не очень дорогим удовольствием.

Осуществить свою мечту походить на танцы Игорь смог только на практике, в других городах, но тогда это уже это было, не таким большим удовольствием», – улетел в прошлое Игорь.

– Мы попросили подвести к Ахмедову твоего друга, и тот с радостью подписал письмо – рекомендацию, пояснил майор, широко улыбаясь.

Эти слова моментально вернули Игоря в вертолет, который вот уже который час, летел над ночной пустыней.

Спрашивать, какого друга подвели к второму секретарю ЦК ВЛКСМ, Игорь не стал, все было понятно без слов, но в памяти фамилию Ахмедов отложил.

– Спасибо, что напомнили, – поблагодарил Игорь, вынимая из кармана сигареты.

– Вот это придется забыть. Тебе дан месяц на реабилитацию! Ты должен заново научиться нырять на большую глубину. Съезди в это место, присмотрись, позанимайся подводной охотой. Мы тебе приготовили ружье для подводной охоты, ласты, маску и маленький американский акваланг» Скуба». – похвастался майор, улыбаясь, как тигр, слопавший баранью ляжку.

– Его хватает только на час работы на глубине пятнадцать метров! – презрительно махнул рукой Игорь.

– В сумке два баллона. Один обычный на сто пятьдесят атмосфер, а второй экспериментальный на четыреста атмосфер, – пояснил майор, опять улыбнувшись.

– На Аральском море зарядить баллоны негде. Я не знаю: есть ли в Муйнаке водолазная станция, – задумчиво сказал Игорь.

– Тебе, прямо в лагерь, привезут японский компрессор» Гном», который может дать давление за двести пятьдесят атмосфер, – торопливо посмотрел в сторону большой сумки майор.

– Когда надо нырять? – напрямую спросил Игорь, которому совершенно не светило провести в пионерском лагере больше месяца.

– Точно не могу сказать. Сейчас составляют гороскоп для работы. Как только составят, так и будет ясно, – задумавшись, ответил майор.

У Игоря от удивления глаза полезли на лоб. Чтобы в двадцатом веке, кто-то верил в гороскопы? И притом, такая серьезная организация, как Комитет Государственной Безопасности!

– Ты не подумай, что верю во всю эту ерунду! Но приказ есть приказ! – зачастил майор.

– Что находится на острове Барса-Кельмес и Возрождения? – спросил Игорь, имеющий очень приближенное понятие о географии Аральского моря.

– Я дам вам не только документы, но и топографические карты акватории и прилегающей местности. Только обязательно надо выполнить задание! – попросил майор, умоляюще посмотрев на Игоря.

«Какой ты ласковый майор! Но с этой же улыбкой ты махом перережешь мне горло не моргнув глазом!» – хмыкнул про себя Игорь.

Голос пилота громко кашлянул и сказал:

– Товарищи! Через двадцать минут наш вертолет совершит посадку в аэропорту города Нукус. Температура в городе тридцать один градус. Скорость ветра четыре метра в секунду. Относительная влажность сорок семь процентов.

– Билет вы получите в третьей кассе на свою фамилию! – напомнил о своем существовании комитетчик.

– А что билет в этот богом забытый городок – проблема? – спросил Игорь.

– Не такое это захолустье! Люди там живут больше трехсот лет. Раньше там много было староверов, а сейчас уехали.

– И чем же знаменит этот городок? – подначил Игорь.

– В городе есть кинотеатр, большой рыбоконсервный комбинат, аэропорт, морской порт и даже собственный эстрадно-инструментальный ансамбль.

– Мне бы про рыбу поподробнее! – попросил Игорь, которому до смерти надоел нудный инструктаж комитетчика, который не сказал ничего нового и только на подлете начал выдавать нужную информацию.

– Рыбы в Аральском море полно! Начиная от той всей рыбы, которая водится в Сыр-Дарье и Аму-Дарье и кончая реликтовыми видами рыбы, которая водится только в Аральском море! Это шип! – поднял вверх указательный палец комитетчик и захлебываясь слюной продолжал рассказывать:

– Шип, иначе его называют аральский осетр, имеет на конце хвоста приличный коготь, которым может нанести очень серьезную рану.

– Если это осетр, то у него должна быть черная икра! – возвестил Игорь.

– Самая вкусная рыба – это усач! Его староверы поставляли царю Петру на стол! Представляете: зимой возили батюшке царю живых осетров в бочках обложенных водорослями! – воскликнул комитетчик и вертолет резко ухнул вниз.

– У меня будет связь на крайняк в Муйнаке? – задал последний вопрос Игорь и вертолет мягко приземлился.

– В лагере у меня есть свой человек, который с тобой свяжется! – отмахнулся от вопроса майор, первым вскакивая с места.