Резервы здоровья наших детей

Первыми, кто был возмущен таким "варварским" отношением к ребенку, были, конечно, наши бабушки, которые тогда жили вместе с нами и просто видеть спокойно не могли голого младенца. Но мы не уступали их натиску. Малыши были веселы, спокойны, энергичны, не болели, легче переносили диатез, и мы настаивали на своем. А на нас уже косо стали посматривать соседи. Прохожие на улицах, когда мы шли с непривычно легко одетыми малышами, осуждающе бросали нам в спину:

- Сами-то в шубах, а детей заморозить хотите?

Пришлось нам подравниваться под малышей, мы стали одеваться тоже полегче, но реплик от этого не убавилось:

- Смотри-ка, ребенок едва поспевает, бежит за ним, а отец хоть бы шаг поубавил.

- Ушки, ушки-то ему прикройте - застудите!

- Что же ты, мать, ему головку-то не прикроешь - напечет ведь.

Мы же твердо придерживались правила: считаться только с самочувствием малыша и в своих действиях исходить прежде всего из него. Вот здесь мы и допустили первую серьезную ошибку: внимательно наблюдая за детьми, мы не всегда обращали внимание на самочувствие окружающих и, конечно, были за это наказаны градом новых замечаний, наставлений, упреков.

А ребятишки тем временем росли. Кто-то из знакомых подарил полуторагодовалому Алеше кубики с буквами. Но буквы-то ему еще ни к чему, подумали мы, но кубиков у сына не отобрали. И были немало удивлены, когда обнаружили месяца через три, что Алеша-то наш уже узнает с десяток букв. К двум годам он уже знал чуть ли не весь алфавит, а в два года восемь месяцев прочитал первое слово. Для самого Алеши это было как будто так и надо, а для нас это стало целым открытием: так вот уже когда человек может читать! А как же в остальном? Так начались наши пробы не только с обучением грамоте, но и в физическом развитии малышей, в овладении различными движениями и даже в укреплении их здоровья. Пробы эти были чаще всего чисто интуитивными попытками разобраться, что малыш уже может. Мы ведь не знали, что ему по силам, что уже можно, а чего нельзя, и пробовали осторожно, играя. Никакого давления, никакого обязательного урока, но и не сдерживали, если ему самому хочется. Удалось что-то малышу - мы рады, не получилось - значит, пока отложим.

Мы жили тогда в небольшом щитовом домике, сами его оборудовали, сами топили печи, ходили к колонке за водой и делали массу других хозяйственных дел. А дети были рядом. Вот Алеша видит, что папа забивает гвозди, и требует себе молоток. Мама подметает пол - он тянется к щетке или венику. И вот тут-то мы, кажется, сделали еще один правильный шаг к дальнейшим нашим педагогическим открытиям: впустили детей в мир взрослых хлопот и занятий, постарались дать им большой простор для собственной их деятельности.

Мы не только обзавелись маленькими молотками, пилами, топориком, веничком и многими другими инструментами, но и дали возможность малышам самостоятельно постигать свойства вещей и явлений. Даже опасные вещи (спички, булавки, иголки, ножницы и т.п.) мы не прятали, а знакомили детей с ними. Малыши рано узнали, что утюг горячий, иголка острая, спички могут обжечь, а нож порезать пальчик. Сначала нами руководило лишь желание, чтобы занятый делом малыш не лез на руки, не приставал, не мешал работать, но при этом сам был бы осторожен - ведь следить за детьми, не спуская глаз, нам было совершенно некогда, мы оба работали. И только значительно позже мы поняли, какие большие возможности для развития получают дети при таком самостоятельном исследовании окружающего мира. Со временем у Алеши и Антона появились целые наборы столярных и слесарных инструментов, конструкторы металлические и деревянные, пластилин и бумага, проволока и гвозди. Так же естественно вошли в мир малышей буквы на кубиках и буквы на картонках, азбука на стене и касса букв, карандаши и бумага. Алеша с Антоном не только строили поезда и башни из кубиков, но и свободно плавали в этом "азбучно-цифровом" море, писали буквы и не подозревали, что это "абстракции". А мы не делали разницы между вещами, числами и буквами и просили: принеси ТРИ ложки, найди ДВЕ буквы М, разрежь яблоко на ЧЕТЫРЕ части...

Азбука и счет, опущенные с высот "возрастной недоступности" и вошедшие в ребячью жизнь наравне с игрушками и инструментами, оказалось, усваиваются столь же легко и просто, без всяких уроков, как слова "ложка", "хлеб", "дай" и "молоко". В самом деле, что такое три десятка букв и цифры среди многих сотен слов, которые малыши узнают в первые два года жизни?!

Но снова мы слышали:

- Что вы делаете? Нельзя до школы обучать грамоте, ведь вы не знаете методики, вы неспециалисты, вы изуродуете детей?

Трудное наше счастье

Вот так, в спорах, мы начинали... Сначала мы воевали с бабушками и соседями, потом спор вышел на страницы печати. "Правы ли мы?" - спрашивали мы в своей книжке, газетной статье, фильме. Многие с нами не соглашались: "Нет, они не правы? Раннее развитие опасно? Раннее развитие вредно?"