Режим бога. 3-я книга

   - Там какие-то залетные грузины, вроде, предлагают ему 25 тысяч за машину, но "шестерки" у них нет и зять кочевряжится... Можем перехватить. С продажей он не торопится, поскольку зимой тоже не ездит...

   И заметив мой характерный жест пальцами маклер заканчивает:

   - ..."шестерка" и 10 тысяч доплаты... А мне, всего лишь, верните взад выторгованную Гришей тысячу!

   В итоге, договорились, что Григорий Давыдович переезжает в квартиру на Тверской, а бабульку в Ленинград мы перевезем, когда будем готовы, но зато за свой счет.

   Поскольку дед совместил новогодние праздники с командировкой, то еще четыре дня будет в столице и сможет подписать все необходимые документы у нотариуса, в Жилищном бюро и паспортном столе.

   На повестке дня остались ленинградские квартиры Григория Давыдовича, барабанщика Роберта и семейства Завадских, а в Москве уже наши с дедом квартиры на съезд и Лехина комната, которая должна быть "превращена" в квартиру.

   Телевизионную трансляцию "Песни года", которую мы ждали с таким нетерпением - смотрели в Студии все вместе. К тому же, там еще оставалась масса "несъеденной вкуснотищи и невыпитой алкоголищи"!

   Поэтому первый вечер нового года встретили в том же составе, в котором провожали последний день ушедшего. Разве что, без двух высокопоставленных семейств. Ну, оно и к лучшему. Много хорошего - тоже плохо...

   ...Глядя на выступление кособоко переминающегося у микрофона "Мимино", я злорадно ухмыляюсь и ловлю не менее ехидные взгляды тех, "кто в курсе". Судя по всему, распространяться об этом эпизоде, похоже, никто из участников не стал. Специально я об этом никого не просил, чтобы не подумали, что я мандражирую, но ума помалкивать у всех хватило и так.

   Разве что, возможно, Лада... Уж больно с одухотворенным видом её очаровательная бабуленция подпевает "читту-гритту", но может это просто моя мнительность.

   А, в целом, наблюдать за собой на экране поучительно. Так то я, запершись в комнате, регулярно позирую перед айфоном - отрабатываю жесты, улыбки, гримасы. Но камера моего "артефакта" статична, а тут активно работают операторы - отсюда и некоторые поучительные выводы. Но, если не придираться, то - камера "меня любит". Я - весьма мил, сказал бы - красив, но что-то, сугубо мужское, активно этому определению внутри меня сопротивляется. Хотя, последнее время я его слышу от окружающих все чаще и чаще.

   Еще плюс - я совсем "не боюсь" камеру. Очень многие в зале замирают перед объективом, как кролики перед удавом, даже если перед этим активно хлопали и улыбались. А я раскован и непосредственен!

   Хотя, не перебор ли уже? Может с таким ростом и внешностью пора переходить в следующую "возрастную лигу", по манере поведения? Сейчас уткнуться в бок Брежневой и слезливо засопеть - уже не пройдет. Точнее, с самой Брежневой может пока и прокатит, все-таки она видит меня каждый день и привыкла, что я - ребенок. Но вот со стороны это уже будет выглядеть фальшиво, и может иметь весьма неприятные последствия для дальнейших взаимоотношений.

   А режиссёра "Песни" я, все-таки, недооценил. Идея посадить маму рядом была отличной. Смотримся - очень трогательно! Остро задело, что она так расстроилась после суда. Слишком неожиданно вырос сын, слишком кардинальные перемены в жизни, слишком быстро поменялось окружение... Ведь все это произошло за неполные полгода. К тому же: изменились стиль и уровень жизни, поменялась работа, сменился город. Это я радуюсь, что с каждым шагом чуть ближе к цели, а для нее это длительный перманентный стресс. Моя вина - недодумал.

   И что-то слишком часто у меня это стало звучать: "недооценил", "недодумал", "не заметил", "перепутал", "не учёл"... Тревожный симптом. Как с такой головой в "Большую игру" лезть? Откусят её, выплюнут и сразу забудут. По Сеньке ли шапка, уважаемый?!

   Внутренне я помрачнел.

   А внешне - улыбался, хлопал и подпевал вместе со всеми:

   - Ноль два! Пусть сменяется времени бег! Ноль два! Где-то помощи ждет человееек...!

  ***

   12 января 1979 года (почти год в СССР)

   А "Шереметьево-2" оказывается еще не построен...

   Нынешний международный терминал это какая-то массивная, в сталинском стиле, унылая коробка. К тому же внутри, почти, пустая. Пассажиров, не считая организованной группы немцев, раз-два и обчёлся. Зато узнал одного из них - мимо вальяжно проходил Валентин Зорин, наш телекорреспондент, кажется, в США. С интересом мазанул взглядом по девчонкам и подобострастно принялся раскланиваться с четой Брежнева-Чурбанов.

   Последние наставления, пожелания, женские слезы и крепкие мужские рукопожатия...

   Профессионально хмурая рожа таможенника, формально открытый чемодан и все... Переводя дух, перекатываю во рту засунутый под язык небольшой бриллиант.

   "А ведь готовился глотать...".

   Как последнее препятствие перед ЗАГРАНИЦЕЙ - неприятный взгляд пограничника, сличающего фото в служебном паспорте с оригиналом.

   Последние полчаса ожидания. Скомканный разговор. Сижу с безразличным лицом, но весь на нервах. Хоть и ходил в туалет, но так и не рискнул переложить бриллиант изо рта в карман брюк.