Режим бога. Экспансия Красной Звезды (СИ)

Ну хоть от кого-то дождался заслуженной благодарности...! Пожал на прощанье Соловьеву руку, осмотрелся по сторонам - где-то здесь должен быть глава SONY, с которым у меня была назначена встреча на завтра. Церемония закончилась, и народ начал организованно расходиться. Неподалеку я увидел Ояму и начал к нему протискиваться через толпу. Многие меня узнавали, но благодаря японской вежливости никто не приставал. А сумасшедших фанатов на такие мероприятия не допускали.

- Коничива, Масутацу-сан - поздоровался я с Оямой, поклонившись ему

- О, Виктор! - учитель мне обрадовался, даже приобнял по-отечески. Небывалое проявление чувств для чопорных японцев.

- Мои соболезнования насчет Веры-сан - надеюсь у нее будет хорошее перерождение.

- Лишь бы не Страшный суд - вздохнул я - Как ваши дела?

- О, все хорошо, в конце ноября летим в Москву, господин Соловьев очень помог нам с визами и контактами в Москве.

Отлично! Я мысленно потер руки. Только что образованная советская федерация каратэ получит международное признание и сертификацию от одного из основателей.

- А что с Хансом?

С Лукасом насчет Дольфа Лундгрена у нас все было обговорено, но проверить никогда не мешает.

- Улетел в Лондон на пробы - покивал Ояма - Я отправил с ним одного из своих лучших учеников. Господин Лукас просил меня прислать каратиста - постановщика боевых сцен.

- Я надеюсь, Джордж был щедр?

- О… более чем! Оплата за съемки пойдет как постановщику, так и федерации. Наше участие будет также отражено в финальных титрах.

Поручкавшись с послом Менсфилдом и другими знакомыми из американского посольства, я наконец, закончил свои дела в Будокане и отправился на телеканал NHK. Завтра состоится премьера документального фильма, который про нас снимали японцы в Москве, Токио и даже Париже, и мне предстояло дать интервью, предваряющее его показ. Назвали они свой фильм незатейливо - “Восход Красной Звезды”.

*****

Встречал меня лично директор канала - низенький, плотненький японец лет 60-ти. Весь седой, как лунь, но в стильном костюме, и модном галстуке. С ним целая свита всяких ассистентов, которые тут же окружили нас плотной заботой. Всем, включая мою охрану, предложили чай, кофе и даже спиртное с закусками. В одной из переговорных на 10-м этаже здания был накрыт целый фуршет. Я вежливо отказался.

- Очень, очень жаль, Виктор-сан - расстроился директор по имени Таро Ямада - Мы надеялись, вам угодить

- О, поверьте, все организовано на высшем уровне, господин Ямада! - я успокаивающе кивнул встревоженному Вячеславу, который мне строго-настрого запретил есть и пить в незнакомых местах.

После небольшой беседы, мы прошли в студию, где записали интервью к премьере фильма. Сам фильм я посмотрел в аппаратной, в присутствии переводчика, которого пригласил канал для интервью. Лента японцам вполне удалась - ничего нигде не провисало, все было живенько, кое-где даже пронзительно. У меня сдавило горло и защипало глаза, когда увидел кадры с счастливой, улыбающейся Верой у фонтана на ВДНХ. Ну, и мрачная сцена в Париже, где парижане провожают ее в последний путь на площади Бастилии...

- Очень хорошо, Таро-сан - мой голос дрогнул, и я все-таки достал платок, высморкался - Даже не ожидал, что получится так ...ярко. И закадровые песни хорошо легли. Особенно “Я желаю счастья вам” с Верой. Думаю советское Гостелерадио захочет приобрести этот фильм.

Я сделал себе зарубку в памяти - поговорить с Лапиным. За “Голос” он мне должен...

- Мы долго думали как лучше подать эту тему с музыкой... - директор встал, подошел к окну. Нахмурил густые седые брови. Здание башни вдруг качнуло. Раз, второй... Заскрипел подвесной потолок, распахнулась входная дверь, воздух в помещении словно застыл. С тихим шелестом на пол спланировали листы из рассыпавшейся стопки бумаг с верхней полки стеллажа у дальней стены. Лица японцев в комнате превратились в застывшие маски. Ко мне подскочил Вячеслав и, схватив за шкирку, толкнул меня к двери.

- Куда?! - крикнул я, сопротивляясь.

- Это землетрясение!! - зашипел охранник - Нужно встать в дверной проем!

Так мы и простояли с ним все последующие толчки. Японцы же сидели в креслах глиняными истуканами, лишь одна секретарша шустро забралась под стол. Юбка у нее задралась, и я увидел ажурную резинку черных чулок. Разглядывание стройных женских ног странным образом отвлекло меня от землетрясения. За окном тревожно гудел ревун, предупреждая токийцев, что расслабляться пока еще рано, Вячеслав крепко держал меня за плечи, не давая вырваться, а я все пялился на кружевные подвязки. У Веры тоже были такие...