Режим бога (Последний шаг) (СИ)

— Ойк! Друг сердечный, а ты никак обидеть меня хочешь? С тебя адрес, куда отправлять письмо. Оно отправится через два дня твоего сетевого бездействия.

— Отлично! Адрес я узнаю. Не хочу огорчать их перед праздником, но послезавтра займусь этим и получу адрес.

— Темные делишки дочери шамана! Пойду-ка я подобру-поздорову, а то вытащишь свое вальдовское оружие — и будет у меня голова как ситечко.

Следующий день прошел под знаком бесконечного хоровода выступлений — «чёса», как это называлось в их среде. Их автомобиль только знай поспевал от одного пункта назначения к другому. Ближе к вечеру Нэфри поняла, что вот-вот охрипнет.

— Госпожа Луженая Глотка, ну что ж ты так? — укоризненно покачал головой Камро и полез в походную аптечку. — Тут тебе привет от нашего фониатра — скажи: «а-а-а»!

Он брызнул ей в гортань немного жидкости из небольшого флакона. По вкусу эти напоминало травяной отвар. Не прошло и пяти минут, как спазм прошел, а с ним исчезли жжение и боль.

— Остался клуб «Великан» — и мы свободны! — с облегчением объявил Птахо.

— Пора-а-адуйтесь! — сочно и басисто пропел Камро за рулем.

— Протоний покарай, тебе надо было идти в шаманы — злых духов пением разгонять… — Птахо прочистил мизинцем едва не оглохшее ухо.

В «Великане» музыканты, сами того не ведая, выручили сестренку знакомого Нэфри. И вот теперь певица и девочка сидели на волнорезе, спустив ноги в воду, а Нэфри рассказывала ей о событиях в сельве, о несчастном случае с Ноиро и чудесном его спасении.

— Не плачь, с ним все будет хорошо, — она обняла Веги за плечи. — Знахарь подлечит его, и он вернется.

— Не знаю, как скажу маме… — девочка ткнулась лицом ей в грудь. — Она и так помешалась на этой войне и новостях, а тут еще…

— Хочешь, я приеду и расскажу?

— Я не знаю… Приезжай… — Веги всхлипнула. — Это я, дура, тогда накаркала. Разозлилась на него за то, что обзывался…

— Ну при чем тут ты? Лучше скажи, ты сможешь найти мне электронный адрес почты Ноиро?

— Смогу, что ж тут трудного… Но с ним правда теперь все хорошо?

Врать Нэфри не хотелось. Она помнила его после боя со зверем, помнила фразу Учителя о том, что от проклятья Улаха избавиться трудно.

— Он выздоровеет, Веги. Давай обменяемся телефонами, созвонимся завтра и все обговорим?

Веги улыбнулась сквозь слезы и кивнула.

— А теперь идем к столу, а то они все сожрут и не будет у нас с тобой никакого Нового года.

— Нэфри!

— Да?

— А поёшь ты очень красиво!

2. Дочь шамана

Уже светало. Веги и Файро музыканты отвезли по домам, и на прощанье девочка пристально посмотрела на Нэфри. Та устало кивнула и снова пристроила голову на валике кресла. Когда машина остановилась у ее ворот, Ту-Эл Эгмон потормошил ее за плечо:

— Я выйду с тобой.

Птахо и Камро переглянулись. Камро многозначительно улыбнулся, а Птахо пожал плечами.

Эгмон выпрыгнул на тротуар, не открывая дверцу, и протянул руку певице.

— До вечера! — сказал он остальным, когда девушка очутилась рядом. — Я сегодня чуть задержусь, ничего?

— Э-э-э-ни-и-ичего, Птицелов! — протянули парни и загоготали.

— Эй! — возмутилась Нэфри.

Те сразу же изобразили серьезность и укатили прочь.

— Я тебе в гостиной постелю. Только ты тихо, не разбуди маму. Она спит чутко и бывает ужасно не в духе, если не выспалась.

Ту-Эл загородился от нее ладонью:

— Ты не так поняла, я не собираюсь заходить к тебе домой. Нам нужно серьезно поговорить.

Она насторожилась. Что-то не то было сейчас в его облике, его словах, его манере и даже в тембре голоса. Такого Эгмона-Птицелова она никогда не знала — теперь это был их с Камро ровесник, а от наивного и хрупкого студента не осталось следа.

— Может быть, тогда сядем? — Нэфри указала на мамину беседку в живописном углу садика.

Ту-Эл спорить не стал, и они уселись за деревянный столик, друг против друга, под шатром из вьющейся зелени.

— Тебе надо быть осторожной.

Она моргнула и непонятливо улыбнулась, хотя ощутила укол в сердце. Эгмон не шутит. Но откуда он…

— Коротко: мне велено нянчиться со всеми вами.

Нэфри отпрянула:

— Нянчиться?!

— Да, — жестко ответил молодой человек, крепко стискивая челюсти и чеканя слова. — Ты ведь не станешь говорить, что доверчиво полагала, будто «Создатели» — творческий коллектив, счастливо избежавший участи остальных и — единственный! — оставшийся без няньки? Просто так, за красивые глазки! По какой причине «Создателям» было бы оказано беспрецедентное доверие?

— Я знала, но что это ты… Я считала, что осведомитель — это…

— Афело-Кей, я понял. Он обожженный, поэтому сразу же вычислил меня и стал сторониться. С тех пор не говорит лишнего и избегает контактов со мной, что, на мой взгляд, не слишком разумно с его стороны. Он в курсе, кто мой дядька. Собственно, из-за дядьки мне и приходится делать то, что я делаю.

— Да-а-а… — протянула Нэфри, притуплено ощущая лишь одно: опасность уже совсем рядом. — Богатая биография, что у тебя, что у Афело… И много ты… нанянчил?