Режим бога. Show must go on

— Уже собрали — невинно улыбаюсь я — в кассах нет ни одного билета на наш концерт. Если только втридорога у местных перекупщиков найдутся. Но для вашей делегации, конечно, места в ВИП-ложе организуем.

— Ну, Виктор, ты даешь… — качает Павлов головой. Киселев при этом задумчиво помалкивает. И это он еще моих выкрутасов на сцене не видел. Чувствую, завтра Алексей Иванович вставит мне пистон за полеты над сценой.

На мое счастье в поле зрения появляются чиновники из мэрии Лос-Анджелеса и американского Олимпийского комитета. Кстати, мэр Лос Анджелеса — Том Брэдли — темнокожий, что по этим временам большая редкость. Меня представляют штатовцам, но я быстренько после этого слинял, сославшись на крайне неотложные дела. Благо музыканты начали махать руками, зовя меня на сцену. Так что договорился с Киселевым встретиться утром в холле отеля, и свалил. Поработал лицом и хватит. Дальше тут уже без меня.

А еще сегодня важный обед предстоит с главным редактором газеты «Daily Variety» — Томасом Прайором. Майкл Гор говорит, что за интервью со мной целая борьба развернулась. Ведь в Лос Анджелесе кроме ежедневной газеты «Daily Variety» и ведущего еженедельника «Variety», освещающего основные события в Голливуде и вообще в мире американского шоу бизнеса, есть еще таблоид The Hollywood Reporter — их злейший конкурент. И между двумя этими издательскими домами идет постоянная борьба за интервью со знаменитостями. Но в этот раз лучшие условия предложил Томас Прайор…

* * *

…Поесть за обедом мне толком не довелось, потому что расслабленной беседы с этим матерым волчищем не получилось — приходилось контролировать каждое свое слово и жест. Вот вроде немало уже интервью дал я в своей артистической жизни — и европейским изданиям, и японским, и своим родным советским. Но американцы — это нечто! Каждый раз убеждаюсь, что это какая-то особая когорта журналистов. То ли зверская конкуренция делает их такими, то ли специальная такая порода американцев. Но пока интервью дашь — с тебя семь потов сойдет! Цепляются, гады, за каждое неосторожное слово — им бы в гестапо работать. Даже терпеливый Сергей Сергеевич пару раз собирался вмешаться. Еле остановил его предупреждающим взглядом — мол, сам вывернусь, терпите.

— …Как интервью? — встречает меня на этаже Клаймич — Чего такой хмурый?

— Легче повеситься! Я злой, голодный и измученный. Мне срочно нужно поесть и успокоиться, а то я на кого-нибудь наброшусь и загрызу. У вас-то как дела? Что врачи говорят?

— Да, что они хорошего могут сказать?! — отмахивается Григорий Давыдович — «Нужно снизить нагрузки!». А как их снизишь, если каждый день нервотрепка? Вон, выписали мне целую кучу лекарств, будто они помогут…

— Ну, хоть что-то… Вы уж потерпите пару недель. Вернемся в Москву — сразу отправим вас в санаторий.

— Вернемся в Москву, и я на неделю засяду писать всякие отчеты! Там у нас своих кровопийцев хватает.

— Это да. Может, нам сегодня стоит немного расслабиться? Перед завтрашним выступлением? Завалим всем коллективом в какой-нибудь бар или ночной клуб…

— А Сергей Сергеевич против не будет?

— Ну, вроде бы история со вчерашней презентацией улеглась: сильно пострадавших не было. Даже местные журналюги уже потеряли интерес к этой теме и притихли.

— Ладно — вздыхает директор — нашим людям и, правда, не мешает немного расслабиться, прогуляться. Пойду поговорю с Майклом и Сергеем Сергеевичем, а ты пока отдохни и закажи себе в номер обед…

Стоя под душем, я размышляю над тем, куда бы нам лучше податься. Показывать коллективу Аллею Славы на Голливудском бульваре не имеет никакого смысла. Ну, сколько знаменитых имен они там узнают? Все-таки американские актеры в СССР известны хуже европейских. Да, и о кинопремии Оскар подавляющее число советских граждан понятия не имеет. Так что лучше отправиться сразу на бульвар Сансет, а вернее на Сансет-Стрип — это в Лос Анджелесе центр ночной жизни с барами, ночными клубами, ресторанами и рок-клубами, где начинали многие известные группы. А на Аллею Славы и Отель Рузвельт, где пока еще проходит церемония награждения «Оскар», мы полюбуемся завтра из окна автобуса, когда поедем на стадион.

После съеденного обеда, который по времени скорее уже стоило считать ужином, меня слегка разморило. По телеку в новостях ничего интересного не было, так что я смотрел, смотрел его вполглаза, и задремал. Разбудил меня настойчивый стук в дверь радостного Клаймича.

— Вить, я договорился с нашим полковником, собирайся! Майкл уже снял нам кабинет в ночном клубе, можно выдвигаться.

Ну, вот… А я ведь только-только закемарил! Но деваться некуда — сам предложил. Да, и должны же мои сотрудники увидеть в городе Ангелов хоть что-то интересное кроме отеля, стадиона, на котором мы будем выступать, и спортивного магазина. Ах, ну да, Фонда. Она одна стоит всего этого города.

* * *