Режим бога. Вершина Красной Звезды (СИ)

Вот кто бы сомневался…! Странно только, что не овчарка немецкая и не доберман. А представить его с каким-нибудь пуделем или мопсом вообще невозможно. Да если честно, то я и ребенком-то Иманта не представляю. Надо будет потом у Альки попросить посмотреть их семейный альбом. Подозреваю, меня ждет море открытий.

Пока генерал ужинает, мы с мамой не спеша пьем чай. Довольный Хатико с хрустом грызет печенюшку, которую заслужил за послушание. В открытое окно из сада доносятся ночные звуки, где-то совсем рядом, в траве стрекочет кузнечик… Ляпота… Просто семейная идиллия, блин! Мне бы нужно переговорить с Имантом по делу, но у мамы сейчас такое счастливое, умиротворенное лицо, что я не решаюсь прервать наше чаепитие.

Поужинав, Имант целует маме руку

- Спасибо, все было вкусно. Если ты не против, мы пойдем немного прогуляемся по саду в мужской компании.

- Конечно, идите! Полезно подышать свежим воздухом перед сном, лучше будете оба спать.

Ну, …судя по усталому лицу генерала, он моментально уснет и без этой прогулки. Просто он понял мое желание поговорить, а при маме это невозможно.

- Хатико, гулять.

Песик послушно семенит за нами в прихожую, а очутившись в саду, тут же срывается на бег, даже не дождавшись команды генерала «вольно!». Не удержавшись, первым спрашиваю

- Чем сегодня все закончилось?

- Да еще не закончилось – вздыхает Веверс и тянется за сигаретой – в своей вотчине порядок я навел, генерала нейтрализовал. Но ведь за Бобковым тоже люди стоят. И серьезные.

- Неужто, и сам Суслов?

- Догадался? Он тоже. Крепко невзлюбил тебя Михаил Андреевич.

- А за что ему меня любить? Я же для него хуже врага. Но согласитесь, в интуиции ему не откажешь – угрозу для своей кондовой идеологии он чует безошибочно.

- Так какую школу человек прошел – усмехается генерал – один из последних сталинистов, мастодонт. А у них, у выживших при Хозяине, чутье почти на уровне звериного.

- А у Арвида Яновича?

- И у него. Но там интеллект другой, другое устройство головы. Их с Сусловым и сравнивать сложно.

- Как он себя чувствует?

- Крепится. Но себя совсем не бережет – старается побольше успеть до…

Имант замолкает, затягивается сигаретой. Да… страшно это – знать, что близкий человек доживает последние дни. Сам прошел через это в прошлой жизни, и потому искренне сочувствую ему.

- Я здесь Люду заставил полное обследование пройти, пока все вроде бы нормально - неожиданно произносит Имант, и я весь превращаюсь в слух - Потом имел долгую беседу с одним уважаемым профессором. Объяснил ему ситуацию, сослался на наследственную предрасположенность в ее роду, и попросил его составить список рекомендаций. Понятно, что 100% гарантии это не даст, но хоть что-то…

У меня теплеет на душе от его переживания за маму, и я успокаивающе добавляю

- Рождение ребенка тоже может кардинально изменить ситуацию. Гормональная перестройка – великое дело.

- Я на это надеюсь. Профессор тоже об этом говорил. Но сидеть и просто спокойно ждать не могу. Весь интернет прошерстил, какие только статьи не прочитал за это время…

- А почему не женитесь? – в лоб спрашиваю я – она ведь переживает, хоть вида и не подает.

- Знаю. Но я жду завершения истории, эпизод которой ты сам сегодня видел. Пока не буду уверен, что все в порядке, что мы окончательно взяли власть в стране - не могу рисковать Людой. И нашим будущим ребенком тоже.

- Ну, хоть объясните ей, почему медлите.

Генерал снова глубоко затягивается, нервно тушит бычок о край небольшой урны, стоящей у скамьи в самом конце сада.

- Вот и скажи: какой из меня сейчас муж? Если каждый день по краю хожу. Ты знаешь, что первые секретари национальных республик готовят свои собственные боевые группы?

- Это же мятеж - тяну я, защелкивая на ошейнике Хатико карабин поводка. Что-то он чересчур расшалился.

Мы долго молчим, думая каждый о своем. А может, даже и об одном и том же, как знать. Наконец, я не выдерживаю:

- Имант, для тебя не секрет, что я старше. Что я прожил более долгую жизнь и имею полное моральное право сказать – предугадать нельзя ничего. Может, мы все умрем завтра, а может, проживем долгую счастливую жизнь до глубокой старости. Надо жить сегодняшним днем и не откладывать жизнь на потом. Плевать на всех врагов, захотят они нас убить - все равно убьют. Поэтому женись уже на маме и сделай ее счастливой. А если все вдруг станет совсем плохо, я все равно найду способ спасти своих близких. И Альдону, поверь, я тоже вытащу, чего бы мне это не стоило.

Генерал молчит, обдумывая сказанное мною. Не встретив отторжения, закрепляю успех:

- Я из Японии привез красивый жемчуг для мамы, целый гарнитур из нескольких украшений. Вообще-то хотел сам ей на день рождения подарить, но ради такого дела уступлю тебе. Будешь делать предложение – подаришь.

И не утерпев, съехидничал

– Мог бы ей и бриллианты, конечно, привезти, да правила таможни не позволяют. Вон вы у бедной Веры даже колье трамповское отобрали.

Веверс пожимает плечами:

- И правильно сделали. Правила едины для всех.