Режим Easy (СИ)

С разума словно сдернули пелену, открывая путь свежим мыслям и надеждам. Где-то недалеко есть поселение. Он даже подпрыгнул крутя головой. Нет, сначала надо подняться на этот холм, а с него уже хорошо осмотреться. Он даже почти побежал, раздвигая могучей грудью, колосья неизвестных ему насаждений, забыв про усталость и слабость…

Буквально в нескольких сотнях ярдов, он увидел околицу небольшой деревеньки. Вот только не все было так радужно, как хотелось бы. Деревня горела. Вернее догорала. Почти все дома уже обрушились, вываливая в вверх клубы сизого дыма. Где-то вдалеке блеяли козы, закрытые уцелевшем сарае, а по дороге бежала побитая собака жалобно поскуливая и подбирая под себя заднюю лапу.

Барри зашел в поваленные ворота, хлипкой околицы. Кровь. Она была везде. Уцелевшие телеги, валяющиеся ведра, деревянные жерди ограждений, какие-то тряпки, даже просто трава и утоптанная земля. Все было в крови. Для чего горели дома стало понятно. Там сжигали трупы местных жителей. Кто-то вырезал все местное население под корень, не заморачиваясь с погребальным костром. Людей сожгли там, же где и убили.

Барри медленно брел по улице осматривая тлеющие дома и чувствуя как встают волосы дыбом, от осознания происходящего. Здесь ведь было больше сотни людей. Живых людей. Которые еще сегодня с утра смеялись и радовались жизни. Занимались своими делами и планировали завтрашний день, но кто-то более сильный посчитал своим правом их этого лишить.

Он остановился уставившись на детскую куклу, сплетенную из соломы. Она тоже была в крови. Ком в горле стал еще больше. Барри кое-как оторвал от куклы взгляд. Впереди стоял храм. Единственное целое сооружение не тронутое огнем. Храмы всегда строят из камней, и как он помнил из рассказов няни Лэдл, частенько в деревнях храм вообще единственное сооружение из камня. Редко еще из камня делают общий амбар, где хранятся запасы на зиму, и кузню, но если в деревне нет обученного камнетеса, то даже эти сооружения строят из дерева. А храмы строят сами храмовники. Приезжают специально обученные послушники и самостоятельно, со всеми положенными предписаниями выкладывают каменные стены и стальные крыши.

Быстрым шагом парень дошел до храма, вокруг которого творился такой же бардак. Входных дверей на месте не было, они лежали внутри, выбитые. Рядом валялось небольшое бревно, которое видимо послужило тараном. Прямо у входа лежал свежий скальп с остатками слипшихся волос и отрубленная правая кисть, с переломанными и вывернутыми под неестественным углом пальцами. Тут же валялись деревянные, тренировочные мечи и щиты. Разбитые, сломанные или перерубленные пополам, и перепачканные кровью вперемешку с грязью.

Мурашки противно побежали по всему телу Барри, вызывая липкий и мерзкий пот. Он тихонько вошел в храм, озираясь по сторонам, привыкая к темноте. Внутри был, почти порядок. Видно, что нападавшие заходили сюда, отодвинули лавки, уронили престол, сорвали и бросили на пол гобелен четырёх стихий. Видимо искали заначку или что-то ценное. Но этот небольшой бардак, был ни в какое сравнение с тем, что творилось на улице. Далее была вторая зала, поменьше входной, но более светлая и приятная, видимо тут была какая-то трапезная, ведь на всех трех столах лежали остатки неубранного обеда.

Барри тут же забыл про горящую деревню и человеческих обрубках, лежащих у входа и схватил потертый глиняный кувшин, наполовину заполненный водой. Такой вкусной воды он не пил никогда. Эта божественная влага, благословенная всеми четырьмя богами, была просто самым чудесным напитком, который он пил в своей жизни.

Потом, стараясь не думать о творящемся снаружи, Барри доел почти все хлебные краюхи, вычищая ими остатки каши с тарелок. О том, что это объедки, тем более объедки деревенщин, коих так презирали в городе, он вообще даже не вспоминал. Каша была превосходной, а черствый хлеб пределом мечтаний, правда всего этого было маловато.

— Нужно пробежаться по деревне. — Прошептал сам себе кузнец. — Вдруг где-то найду кинжал или нож на худой конец, местным все равно уже ничего не надо.

Уже собираясь выходить, он заметил на крайнем стуле, аккуратно повешенный жилет, поверх сложенных холщовых штанов и немного сбитые, но все еще крепкие сапоги под стулом. Барри оглядел свои вещи прицениваясь, вроде получше качеством, да и поудобнее, но чем шурд не шутит. Вдруг сейчас выйдет на тракт и встретит караван, а рассчитаться у него нечем, тут хоть какой-то бартер. Он взял вещи подмышку, с мыслью, что нужно найти заплечный мешок, поторопился к выходу. Снаружи все было так же как до момента его входа в храм.

— Ты кто такой, и что тут делаешь? — От крайнего, еще горящего дома отошел совсем еще молодой, лет пятнадцати-шестнадцати парнишка.

Барри замер, судорожно соображая, что ему ответить. То, что он старше и сильнее этого мальчонки, сейчас роли не играло, в руках у паренька был натянутый лук с наложенной стрелой.