Режим «Любовь»

– Так. Стоп. Твой папа, насколько я поняла, против искусственного?

– Против, но Эльвире пятьдесят, процедура щадящая, и скорее уже необходимая в её возрасте. Когда тебе стукнет полтинник, я тоже разрешу такое сделать.

– Когда мне стукнет полтинник, разрешать мне это будет другой мужчина! – вроде шутила, но временные рамки в два года не давали покоя.

– Даже не надейся! – Орлов зло блеснул глазами, и я поняла – не будите зверя, он не в настроении.

Спустя почти три часа подъехали к высоким воротам. Въехали на территорию, и я замерла: это не поместье, а поместье, умноженное на четыре. Великолепный дом, больше похожий на дворец из какого-нибудь фильма про шейхов, был окружён ещё большей территорией. Перед крыльцом парковка машин на тридцать, всё освещено, зелёные густые насаждения по всему периметру, уверена, здесь и поле для гольфа есть, и собственный ипподром.

– Роберт! – на пороге нас встречал отец. – Лера!

– Мы опоздали? Пробки на выезде из города, – муж пожимал руку отцу, двигаясь в дом.

– Нет, нисколько. Ещё не все собрались.

– Много приглашённых? – теперь уже вопрос от меня, чего ждать от этого ужина до сих пор не понимала.

– Человек тридцать, не больше. Этот вечер – моя реабилитация Эльвире за пропущенный ею праздник, – Эдуард Константинович почему-то смутился. – Ваша комната готова. Или нужно две? – смотрел на меня испытывающим взглядом. О фиктивности брака он знал от самого Роберта, но сегодня я приняла решение – пора жить по-настоящему.

– Нет. Одна, – заметила, как муж уставился на меня непонимающим взглядом. Я лишь пожала плечами.

Нас проводили на третий этаж в большую сиреневую спальню, нежную и очень приятную. Комната – это скорее квартира-однушка, в которой может жить семья, была великолепна. И слава богу имелся балкон для меня курящей. Вообще в последнее время я стала курить меньше и реже, возможно, получится насовсем избавиться от моей пагубной привычки. Роберт молчал и по этому поводу ничего никогда не говорил.

Достала брючный костюм цвета пудры, который мне так заботливо подобрал Эрик. Он идеально подходил для данного вечера, платье я отказалась надевать категорически. Рассматривала себя в зеркале, когда сзади подошёл Роберт: тёмно-синие брюки и рубашка в тон, отсутствие галстука, что говорило о неофициальности мероприятия. Прижался вплотную, обхватив в кольцо своих больших рук.

– Не думал, что ты согласишься на одну спальню, моя фиктивная жена.

– Наверное, пора избавляться от приставки «фиктивная», – стоя перед зеркалом, отчётливо видела эмоции, сменяющиеся на его лице.

– Я только «за», – резко развернул к себе и накрыл мои губы в жарком поцелуе. Поначалу неторопливо провёл языком по губам, интригуя, раскрывая для себя. Дальше – больше: поцелуй углубился, становясь жарким, страстным, голодным, стирающим границы всех запретов. Большие ладони скользили по моему телу, оставляя на месте прикосновений яркие искры желания, хотелось продолжения, этого требовало изголодавшееся по мужской ласке тело, этого хотела я.

– Роберт Эдуардович, вас ждут внизу, – в приоткрытую дверь протиснулась голова дворецкого.

– Наш выход… так не вовремя, – прошептала в губы Роберту, не желая выходить из этой комнаты и покидать уютные объятия мужа.

Глава 10

– Помни, что я тебе говорила насчёт Алекса! – мы спускались на первый этаж по широкой лестнице в банкетный зал.

– Помню, я всё помню – милая улыбка и крепкое рукопожатие, – Роберт крепче сжал мою руку в своей. Неужели он тоже способен волноваться?

Вошли в большой зал, а если точнее, очень большая столовая с огромным деревянным, резным столом посредине и широкими стульями в том же стиле. И правда, около тридцати человек, многих видела на дне рождения Эдуарда Константиновича.

Медленно вела взглядом по присутствующим, пока не встретила широко распахнутые от удивления глаза Алекса. Он даже не смог скрыть своего удивления, казалось, даже приоткрыв рот и пуская слюни. Натянула самую милую и невероятную улыбку, которая только имелась в моём арсенале – специально для брата мужа.

Смотри гадёныш и впечатляйся!

Рядом скромно сидела Мышка, положив руки на колени: взгляд блуждающий, потерянный, зажата – сплошной комок нервов.

Посмотрела налево и о, «чудо» – Кристина собственной персоной. Выражение лица подобное Алексу, только вот челюсть не висит, губы не позволяют. Невероятное чувство двойного морального удовлетворения! Наша первая маленькая семейная победа.

Роберт со всеми здоровался, попутно представляя меня незнакомым присутствующим, а когда очередь дошла до Алекса, обнял его так искренне и крепко, что даже я поверила в этот спектакль. Теперь брат мужа был ошарашен дважды, не понимая реакции Роберта и нашего совместного присутствия. Наши места были напротив Алекса и Мышки, так что весь вечер я буду лицезреть непонимающую физиономию этого засранца.