Режим соблазнения активирован

– Уже не надеются, – шепчу. – Уже научились.

– Ты считаешь, что Кэрран находится там, – отец кивает на Кэра, но во взгляде слишком много скепсиса.

– Я не считаю. Я знаю.

Лин и Баллен изумлённо впериваются в нас. Похоже, Лис-песец таки не всё передавал. Хотя, может, было бы легче, если бы они уже знали.

– Кэрран? – первой отмирает Лин. Взгляд становится заинтересованным, сестра смотрит на него словно новыми глазами. После поворачивается ко мне: – Когда я предлагала тебе обзавестись секс-киборгом, не имела в виду, что это будет мой жених.

– Идрить, Лин, ты иногда невыносима! Кэра заперли в этом теле, понимаешь? И ему постоянно приходится бороться с чёртовым процессором! Авен погиб, папа! – оборачиваюсь к тому, на глаза набегают слёзы. – Он тоже не поверил Кэру, а если бы поверил, может, мы успели бы его спасти! Хоть ты не повторяй его ошибок, умоляю! Кэру нужна помощь, вы ведь договаривались с Авеном на поставку нейтрализаторов. Мы должны помочь ему, потому что на Ламане киборги втайне захватили власть! Контролируют все каналы связи, снюхались с «бессмертными», возможно, это они не выпускали Авена и из-за них похитили Кэра!

Папа кивает, будто мои слова созвучны его собственным выводам и сведеньям.

После поднимает на меня пристальный взгляд, складывает вместе пальцы, уперев локти в стол. И тихо произносит:

– А какое отношение ко всему этому имеешь ты, Мэл?

Ох, как же тяжело. Но надо решиться.

– Похоже… я стала предметом интереса «Тёмного бессмертия», – произношу осторожно.

– Это из-за меня, – хмурится отец. – Из-за того, что я им отказал. Они решили давить на мою семью.

– Нет, нет! Так получилось, что я… оказалась одной из них.

Слова падают в воздух раскалёнными каплями, оседают на нас; зловещей, мёртвой тишиной пропитывают сердца.

Не то, не так звучит!

– Нет-нет, – добавляю скорее, не сводя взгляда с потемневшего папиного лица. – Я никогда не была с ними заодно, просто… у меня открылась способность.

– Мэл. Давай по порядку и без утайки. Пожалуйста, – так тихо произносит папа, что мне хочется броситься к нему и расплакаться на груди, как в детстве. Почему, ну почему всё так ужасно повернулось!

– Помнишь, как я задержалась на Пране? – вздыхаю. Хочу попросить его не волноваться, успокоиться, но как же это глупо! Разумеется, и волнуется, и не успокоится.

Поэтому лишь передаю сообщение в домашний ИскИн. Ну, чтобы медибокс был наготове, сердечные капли там. Медик не всё берёт, когда организм уже немолодой и перенёс столько стрессов.

– Два с лишним года назад, – добавляю. – На несколько дней.

– Ты летала к заказчице, а потом встретила кого-то из друзей и осталась, – чуть нахмурившись, произносит отец.

– Да. Именно так я тебе и объяснила. Но на самом деле… На самом деле на меня тогда… напали. И именно «бессмертные» спасли.

– Что ты хочешь сказать? – хмурится отец, но руки твёрдые, не дрожат.

– Не знаю точно, что тогда произошло. Помню удар, а потом очнулась уже в медибоксе, – не могу сказать папе, что меня убили и оживили.

– Почему ты молчала? Ничего мне не говорила?!

– И мне! – с обидой добавляет Лин. Мол, мы же сёстры, ладно отец, но со мной могла бы поделиться!

– Берегла вас. Обошлось ведь. Надеялась, что со временем всё забудется и вернётся в колею. Ну и испытывала благодарность к тем, кто меня спас. Не хотела их выдавать. Они просто помогли мне, ничего не требуя взамен! Я представилась вымышленным именем, и иногда поддерживала контакт… не с организацией, а с друзьями. Как мне казалось.

– Мелагрен, – бормочет отец.

– И… с тех пор у меня открылась способность. Я начала видеть души. Не знаю, как это описать, объяснить. Просто… начала видеть, кто из клонов живой, а кто – лишь биомасса, организм, управляемый процессором.

– Почему ты молчала, девочка моя? – папа протягивает руку через стол, накрывает мою.

– Потому что «Исида» под запретом и всё, что связано с ней, может навлечь неприятности на нашу семью!

– Я знаю, знаю, моя хорошая, – вздыхает.

– И это уж точно не послужило бы аргументом при отсеивании детей. У меня даже доказательств нет! Просто… вижу.

– Ты считаешь, ты нужна им из-за этой способности? – папа быстро берёт себя в руки. Не упрекает, а пытается принять ситуацию и найти решение проблемы.

– Частично, – отвечаю осторожно.

– Что ещё, Мэл?

– Когда умерла мама и нам не дали воспользоваться её клоном для лечения и пересадки… заставили уничтожить всех клонов… Пап, я знаю, что ты не удержался, тайком начал выращивать наших с Лин клонов снова.

– Да? – удивляется Лин.

Оглядывается в поисках бокала, но встать из-за стола не решается – такая здесь сейчас обстановка.

– Чтобы не повторилась ситуация с мамой, – тихо произносит отец, и мне хочется подойти, обнять его! – Я тоже накосячил: клонирование живых людей уже тогда запретили. И запретили не просто так. Все наши клоны – набор генов и хромосом, они не повторяют настоящих людей. Только искусственные комбинации, на родство с которыми никто не сможет претендовать.

– Идиотский закон! – не сдержавшись, восклицает Танара. – А если нужна пересадка жизненно-важных органов?