Режиссер Советского Союза 2

Фурцева вызвала меня на следующий день после мероприятия в Кремле. Она выжидала или занималась моим воспитанием. Сейчас мне всё равно, чем министр мотивировалась. Что происходит у них на Олимпе, простому человеку знать не положено. Вот сижу, слушаю её очень полезные пояснения о сложившейся ситуации. Я сам пока ещё плаваю в местных раскладах. По словам министра, одобрение Брежнева только полдела. Трудности начнутся уже в самом процессе производства картины.

— Ты хоть примерно представляешь, что начнётся, когда ты станешь утверждать состав актёров? Не знаю, как некоторые мэтры переживут новость о том, что де Лаурентис будет работать именно с тобой. Ведь он едет в Москву обсуждать вполне конкретный фильм. Попытки перетянуть одеяло на себя, безусловно, будут. Думаю, с этим они смирятся. Только как быть с разного рода ходоками, которые начнут просить утвердить их на роль? Ведь кое-кто привлечёт своих покровителей. Но ты же поступишь по-своему? Уже слухи пошли про Терентьеву. Не мог поговорить с ней в другом месте? Хорошо, что у неё муж из влиятельной в УССР семьи. Просто так девчонку не сожрут. Далее постарайся быть аккуратнее. Пока не подписан договор с итальянцами и сценарий только в стадии написания, лучше прикинься ветошью. Хотя, кого я прошу? — усмехнулась моя покровительница.

— Сценарий практически готов. Более того, у нас уже есть небольшая короткометражка с комбинированными съёмками. Актёров утверждать буду лично и никакого вмешательства не потерплю. Вы правильно заметили, что ответственность нести мне, а не гипотетическим ходокам. Но пробы будут проведены честно, и никто заранее не гарантирует роли конкретным актёрам. Кроме французов, конечно.

— Даже Серовой? — с явной ехидцей в голосе спросила Фурцева, — Не будь её, тебя бы близко к Кремлю не подпустили.

— Я ей всегда буду благодарен за поддержку, как и вам. Для Валентины Васильевны подходят две или три небольшие роли. Какая именно — будем решать с Зельцером после проб. Мне с ней работать комфортно, и коллективу тоже нравится. Главное — её хочет увидеть в фильме Леонид Ильич, насколько я понял. Но даже в этом случае, Серовой придётся потрудиться, чтобы доказать своё право на конкретную роль.

— Этого я и боюсь. Чую, что ты окончательно рассоришься со всей киношной братией, — вздохнула Екатерина Алексеевна, — Нельзя быть столь категоричным. Ты хоть на людях подобное не неси. Согласуй потом всё с Бритиковым и пусть будут реальные пробы. А то получается, что кое-то обвиняет других в кумовстве и семейном подряде. Но сам идёт по той же дороге.

— У нас сложился коллектив единомышленников. Но это касается только сценаристов, режиссёрской и операторской работы. Кроме Серовой, никому роль в фильме не гарантирована. И мы с ней не родня, чтобы меня упрекали в кумовстве.

— Ладно. Я тебя предупредила и надеюсь на соответствующую реакцию. Есть ещё одно дело. Через неделю будет комиссия, которая примет решение по тебе и Чухраю. Думаю, что собственные студии вам одобрят. Только подготовься получше. Товарищи могут спросить про разные аспекты, в том числе экономические. Ваш Каплан — грамотный организатор, попроси его о помощи. Что ты там ещё задумал про награды? Думаешь, государственных и республиканских премий недостаточно? Не слишком ли жирно для деятелей искусств? За Ленинскую премию выдают десять тысяч рублей. Рабочий высшего разряда за такую сумму должен работать полтора года. С квартирами и дачами страна тоже не жадничает, награждая самых достойных, — Фурцева перескочила с нравоучений на моё предложение с церемонией для кинематографистов.

— Деньги, квартиры и машины — это хорошо. Так и должно быть, потому что деятель искусств — не простой рабочий. Никто же не мешает инженеру, или токарю, начать писать стихи или музыку. Что касается призов, то это в первую очередь память. Материальные ценности в могилу не утащишь. А вот слава и воспоминания в людских сердцах останутся навсегда. Думаю, что мало кто откажется получить титул лучшего режиссёра или актёра года. То же самое касается писателей и музыкантов.

— А судьи кто? Представляешь, какая подковёрная борьба начнётся, особенно среди киношников? — разумно заметила Фурцева.

— Лучшим критерием оценки являются зрительская симпатия и кассовые сборы. Но есть ещё интеллектуальное и документальное кино. Здесь потребуется оценка профессионалов. Советский кинематограф не ограничивается одним «Мосфильмом» и «Ленфильмом». Есть несколько интересных киностудий в других республиках. Почему не сформировать небольшую группу заслуженных людей, которые будут голосовать за выбранные фильмы в разных номинациях? Заодно запретить им отдавать голоса за своих. Можно разбивать эту компанию журналистами и телевизионщиками. И критерий отбора должен быть достаточно жёсткий. В первую очередь — это всесоюзный и международный успех.