Режиссер Советского Союза 6 (СИ)

Так, подготовка вроде закончилась, пора идти на своё рабочее место. По старой киношной традиции всё снимается задом наперёд, поэтому у нас сейчас, по сути, одна из кульминационных сцен, которая будет в конце фильма. Заодно и массовку надо отпускать, нет смысла держать сотню человек просто так.

— Все готовы? Лена, командуй, — говорю ассистентке, усаживаясь в кресло.

— Мотор! — это уже в первую очередь даю команду оператору, — Начали!

— Дубль второй, сцена пятая, — протараторила девушка и щёлкнула хлопушкой.

У нас сейчас сцена в полевом госпитале, где главный герой — поручик Котлинский, в исполнении Киндинова разговаривает со старым унтером, вернувшимся с линии соприкосновения. Пожилого солдата играет Иван Лапиков, чья кандидатура не вызывала сомнений с самого начала. Вот с главными героями мы помучались, в итоге остановившись на Евгении и Ирине Азер. Естественно, небольшую роль получила Серова, моя муза и талисман. Валентина Васильевна играла строгую княгиню Друцкую, чья дочь полюбила простого офицера, ещё и сбежала на фронт в качестве медсестры. Дабы не превращать фильм в сплошную битву, у нас было несколько сюжетных линий, в первую очередь любовная. Заодно запланированы воспоминания солдат, скучающих по дому и семьям.

— Когда выползал, чуть не уделался от страху, — с характерным простецким говорком произносит улыбающийся актёр, полностью попавший в образ унтера, — Увидал там одного страшного! Глазищи — огромные. Морда в маске.

— Вот такая? — Киндинов передаёт лежащему унтеру блокнот с рисунком.

Этот момент надо заснять с нескольких ракурсов. Но пока эпизод идёт неплохо. Сцена продолжается, Лапиков просто хорош! И тут просто лажает наш поручик. Ну не смог актёр изобразить нужные чувства, и его слова выглядят жутко картонными.

— Стоп! — говорю максимально спокойно.

— Евгений, соберись. А то ты сыграл какую-то жуткую смесь пафоса и искусственных эмоций, — и делаю отмашку Леночке.

— Мотор! Начали!

— Дубль третий, сцена пятая, — снова громкий щелчок хлопушкой.

И опять Лапиков выдал чуть ли не очередной шедевр, а Киндинов всё смазал. Вроде начал нормально, но затем опять необъяснимый провал.

— Стоп!

Некоторое время молчу. Надо что-то делать, у нас каждый день на счету, ещё и с погодой пока везёт. Но актёр, который в Москве сыграл несколько роскошных сцен, вдруг перестал походить на самого себя.

— Гримируем Наталью, — это имя нашей героини княжны Друцкой в исполнении Азер, — Ирина, готовьтесь. Вчера сценку прогоняли, и вроде вышло неплохо.

Азер кивает и идёт в вагончик переодеваться и гримироваться. Вот с ней нам точно повезло. Дисциплинированная, некапризная, с хорошей актёрской школой, и человек компанейский, хотя с небольшими нотками грусти в поведении.

— Так, меняем антураж и снимаем сцену умирающего солдата, рассказывающего сестричке о семье, — это я уже работникам и технарям.

Ведь надо подготовить много чего, вплоть до нового освещения. Вроде просто смена кадра, а работы более чем на час.

— «Раненые», — громко объявляю массовке, — Далеко не расходимся и стараемся сохранить грим. Лучше всего посидите под навесом, там всего хватает — шахмат, шашек, книг и журналов. Через час чтобы были готовы и бодры.

Перебинтованный народ, под смешки и прибаутки, начал расходиться. Остальные члены съёмочной группы хаотично забегали по площадке. Я же подошёл к стоящему спиной к декорациям актёру, и предложил прогуляться. Не надо быть психологом, чтобы догадаться о проблемах актёра. При этом ещё вчера Евгений был в полном порядке, мы как раз весьма удачно отсняли важный эпизод. Попали в нужный ритм с первого дубля, но я на всякий случай сделал ещё несколько и даже немного изменил текст по ходу съёмок. Импровизация — вещь специфическая, но иногда необходимая. Так вот, Киндинов всё схватывал на лету, моментально запомнил новые слова и выдал отличный эпизод. А сегодня какая-то дичь. Есть у меня мысли на этот счёт. Актёр вчера отпрашивался съездить в Гродно, ему надо было срочно позвонить. Но вечером я его уже не видел, так как разместились мы в разных местах.

Идём вдоль леса, слушаем пение птичек, вдыхаем чудесный утренний воздух и молчим. Наконец, я решил, что пора приступать к беседе.

— Что происходит, Евгений? Ты, вчерашний и сегодняшний — будто два разных человека. Вроде и текст помнишь, всё верно произносишь, но на выходе получается суррогат.

— Я… Понимаете… Так получилось, — начал мямлить актёр, — В общем, мне нужен перерыв и необходимо срочно ехать в Москву.