Режиссер Советского Союза 6 (СИ)

Кладу последнее портфолио в специальный лоток для бумаг, с хрустом подтягиваюсь и откидываюсь на спинку кресла. Как говорится, от судьбы не уйдёшь. Но пока всё в моих руках и всё можно развернуть в любую сторону.

Последние три дня я вечерами просматриваю присланные фото и биографии кандидаток в модели. Слово «портфолио» я применяю по старой памяти. Но многие девицы участвовали в разного рода мероприятиях, начиная со спектаклей в школьных театрах, до полноценной работы в качестве манекенщицы, поэтому название вполне логично. А вообще, моя инициатива вызвала немалый резонанс, и нас буквально завалили письмами. Хватало среди претенденток профессионалок, в том числе молодых актрис, но основная масса являлась обычными советскими девушками и женщинами.

Кандидатки были на любой вкус. Основной проблемой стало их количество. Я уже просмотрел более сотни анкет и фото. Благо, изначально мне хватило ума ограничить приём заявок двумя неделями. Таким образом мы отсекли девушек с Дальнего Востока, но не факт, что их письма не начнут приходить немного позже. И ведь придётся читать и рассматривать, никуда не денешься.

Сегодня произошло забавное событие. Я не хотел вскрывать несколько последних конвертов, но решил не оставлять работу на завтра. Жена на даче, ужин мне готовит приходящая домработница, езжу я на персональном автомобиле, так что не переломлюсь.

И что вы думаете? Достаю фото из предпоследнего конверта и с удивлением вижу знакомое лицо. Только здесь явно видна работа профессионального фотографа, заретушировавшего веснушки. На мой взгляд, он это сделал зря, нивелировав природное обаяние девушки. Зато сразу бросались в глаза волосы потенциальной модели. Помнится, на встрече с трудовым коллективом, она заплела волосы в косу. На фото же были видны роскошные и густые волосы. Вспоминая ладную и спортивную фигуру, я прикинул, где можно использовать подобный образ.

Да, речь шла о бойкой Марии Лавровой, попросившей звать её Марой. Настойчивая девица решила попробовать себя в рекламе и надо сказать, что у неё весьма неплохие стартовые позиции. Другой вопрос — надо ли оно мне? От слухов и намёков никуда не денешься. О нашем творческом вечере написали ряд московских газет и наш собственный, вернее, уже Светочкин, журнал. И моя подруга сразу обратила внимание на настырную девицу, выясняя подробности. Если она узнает, что Мара участвует даже в пробах, то жди беды. Но и я не прощу себе, если из-за личных проблем разрушу девичью мечту. Вдруг она действительно талантлива? Плюс, образ у девушки интересный, и с харизмой полный порядок.

Завтра приму окончательное решение. Надо обдумать все возможные сложности. Но кого я обманываю? Ведь всё было решено, как только я увидел фото.

Глава 12

Вы когда-нибудь испытывали самый настоящий шок? Ещё и в положительном антураже, если так можно выразиться. Со мной подобное происходит впервые, в этом мире уж точно. Нет, в жизни хватало радостных и счастливых моментов. Но здесь ты ждёшь подлянки, а вместо неё получаешь подарок. Тем более, странно, что преподнесли его люди, мягко говоря, отрицательно настроенные к персоне Лёши Мещерского. Поэтому, когда меня впустили на заседание приёмной комиссии, внутреннее я был готов к самой настоящей битве.

Настроение ухудшилось, когда предо мной предстали все действующие лица. Комиссию возглавлял зам главы «Госкино» Баскаков, хотя, обычно председательствует менее важная фигура. Кроме Владимира Евтихановича, в кабинете собрались знакомые персонажи. Пархоменко представлял «Минкульт», Козловский — отдел культуры при ЦК, товарищ Афанасьев руководил секцией теории и критики в Союзе кинематографистов, ещё пятеро присутствующих являлись обычной массовкой. Думаю, наиболее опасным для меня являются даже не маргинальный Пархоменко или лицемер Козловский, а человек из отдела пропаганды по фамилии Смирнов. Товарищ выглядел эдаким добрячком, смотрящим на мир чуть ли не наивными глазами, скрытыми за массивными очками в роговой оправе. Только на таких должностях простачков и людей, страдающих излишним человеколюбием, не держат.

Усаживаюсь на предложенный стул, и внутренне вздыхаю. Понятно, что все эти рецензионные и приёмные комиссии с прочими литсоветами, вещь необходимая. Только уж больно много они отнимают сил и энергии. С учётом кульбитов массовки, и неудачного похода к Стукалину, у меня начала вырабатываться стойкая неприязнь к любому начальству и особенно комиссиям. И ведь не пришлёшь вместо себя Каплана, так как он в творчестве не разбирается.