Особняком стоит в творчестве Хоукса "черный" детективный фильм "Глубокий сон" (1946) вольная экранизация одноименного романа Реймонда Чандлера. Сценаристы, среди которых был и Уильям Фолкнер, полностью отказались от "потока сознания" главного героя, закадрового голоса, причудливости ракурсов и игры света и тени. Контрасты здесь иного рода и, прежде всего, между натурой и интерьерами. Лос-Анджелес, где, как известно, почти все дни — солнечные, показан под проливным дождем или клубящимся туманом — темный, порочный город, где зло подстерегает людей на каждом шагу. Интерьеры же домов, наоборот, светлы и изящно скомпонованы.
Дом книготорговца Гейгера об ставлен в причудливо восточном стиле. Тут Хоукс блестяще использовал сформировавшиеся в годы войны антиориенталисткие настроения американцев, ибо в их сознании восток ассоциировался не только с недавним противником — Японией, но и со всем необъяснимым, таинственным, извращенным. На этом фоне сложные отношения сыщика Филипа Марло (Хамфри Богарт) и красавицы-богачки Вивиан Стернвуд (Лорен Бокол) приобретают особую значительность и загадочность. (Надо сказать, что годом раньше эта пара появилась в другом фильме Хоукса "Иметь и не иметь" — по Хемингуэю, — но там особого успеха не имела).
Как и большинство его героев, Хоукс сам был профессионалом высшего класса, обладавшим собственной системой этических ценностей, где мужество и чувство собственного достоинства были неотъемлемыми компонентами. Он принимал самое деятельное участие в разработке сценариев почти всех своих картин, ставя мастерство повествования на первое место. И хотя визуальная стилистика не была главным предметом его забот — режиссер старался избегать вычурных ракурсов, монтажных эффектов, чрезмерной подвижности камеры, делая картины, в основном, на средних планах, удобных для зрителей, сидящих в креслах, — изобразительное решение многих поставленных им фильмов стало хрестоматийным. (У него работали лучшие операторы Голливуда: Грегг Толенд, Ли Гармс, Джеймс Уонг Хау, Тони Гаудио и др.) Хоукса прежде всего интересовал рассказ на экране и здесь он был подлинным мастером, умело создавая атмосферу и настроение, отличаясь неброской иронией и почти экзистенциальной страстью к показу людей в чрезвычайных обстоятельствах, которые они, в конце концов, преодолевают. Его фильмы по праву считаются мужскими и появляются там только те женщины, которые подобно героиням Лорен Бокол, придерживаются тех же жизненных правил, что и мужчины. Они, как и сам режиссер, тонко улавливали дух времени и старались ему соответствовать.
Е. Карцева
ТОБ ХУПЕР