Читаем Режиссерская энциклопедия. Кино США полностью

Необычное изобразительное решение "Охотников за спасением" произвело на обитателей голливудской колонии огромное впечатление. Мэри Пикфорд предложила Штернбергу поставить фильм "Побег". Однако он оказался настолько неординарным, что прокатчики сочли за лучшее положить его на полку. Сходная история повторилась с картиной"Чайка", в которой снялась чаплинская актриса Эдна Первиенс. Неудачи преследовали Штернберга. Его репутация профессионала была поставлена под сомнение, когда продюсер"Невесты в маске" отстранил его от съемок. Дело, конечно же, заключалось не в отсутствии профессионализма. Как многие одаренные люди, Штернберг отличался неуживчивостью, феноменальной способностью наживать врагов, болезненным самолюбием, осложнявшими его отношения с другими людьми. С невероятным трудом Штернбергу удалось убедить руководство "Парамаунта" дать ему постановку ленты "Подполье", посвященной нравам гангстерской среды. И справедливость восторжествовала! Фильм побил все кассовые рекорды. Не меньшим успехом пользовались ленты "Облава" и "Доки Нью-Йорка", вместе с "Подпольем" составившие гангстерскую трилогию. Своих героев Штернберг изображал с заметной симпатией и вопреки сложившимся общественным представлениям не боялся романтизировать этих "внутренних врагов" американского общества. Хотя фильмы о гангстерах появлялись и до Штернберга, именно он считается основоположником этого чрезвычайно популярного жанра в американском кино. И в этих фильмах Штернберг не изменил своим эстетическим установкам, черпая вдохновение в разрухе трущоб, среди которых ютятся его герои. К началу звуковой эры Штернберг успел поставить 8 фильмов. Кстати, в его багаже были не только гангстерские ленты, но и мелодрамы ("Последняя команда", "Дело Лены Смит").

Немые фильмы снискали Штернбергу славу блестящего стилиста, Кино в первую очередь было для него искусством светописи. Он знал нрав всех осветительных приборов и мог с их помощью полностью изменить окраску предметов. Штернбергу претила эстетика говорящих голов. Все в его кадрах светилось, сверкало, меняло окраску. Он любил использовать "кружева, меха, цветы, веера, серпантин, конфетти. Неожиданные ракурсы, изощренные композиции, удивительные световые эффекты превращали его фильмы в движущиеся живописные полотна. Звук не внес существенного изменения в творчество Штернберга, поскольку характеры и переживания героев волновали его куда меньше, чем изображение материальной среды и проблемы света.

Несравненно большее влияние на эстетику его фильмов оказала встреча с Марлен Дитрих. Штернберг был страстным поклонником красоты. Долгие годы он искал актрису, которая бы могла придать завершенность его утонченным изобразительным фантазиям. В 1930 г. он встретил ее в Германии, куда был приглашен поставить первый немецкий звуковой фильм "Голубой ангел", Дитрих с восхитительной непосредственностью и напором исполнила в нем роль распутной певички из приморского кабачка, шутки ради губящей жизнь добропорядочного учителя.

Штернберг сделал все, чтобы героиня его фильма оказалась в Америке. В ту пору в американском кино господствовал тип роковой женщины-вамп, Штернберг превратил Дитрих в супер-вамп, умело подчеркнув в ее имидже мужское начало. Фрак и цилиндр, которые носила Дитрих в своем первом американском фильме "Марокко", произвели настоящий переворот в моде и общественном сознании. После "Марокко" Штернберг снял еще пять фильмов с участием Дитрих: шпионскую ленту "Обесчещенная", приключенческий фильм "Шанхайский экспресс", мелодраму "Белокурая Венера", историческую драму из русской жизни "Кровавая императрица", поэтическую балладу из испанской жизни "Дьявол — это женщина". Несмотря на жанровые отличия, все они разрабатывали одну и ту же тему — любовных отношений мужчины и женщины, нередко принимающих форму острого соперничества. Особенно впечатляющее воплощение мотив опасной любовной романтики нашел в фильме "Шанхайский экспресс", который стал апофеозом творческих устремлений Штернберга в сфере изображения.

Хотя Штернберг не интересовался актуальной социальной проблематикой, его произведения не раз оказывались в центре общественных дискуссий. Так произошло, например, с"Белокурой Венерой", которая была расценена как выпад против эмансипации женщин. Еще больший скандал спровоцировал фильм "Дьявол — это женщина". Испанское правительство восприняло его как злобную пародию на испанскую жизнь и добилось изъятия из мирового проката. Штернберг был вынужден покинуть студию "Парамаунт", на которой снял свои лучшие фильмы. Творческое содружество Штернберг-Дитрих распалось. Режиссер лишился главного источника вдохновения, и это оказало на его творчество крайне негативное воздействие.

Первой руку помощи отставленному режиссеру протянула студия "Коламбия". Для нее он сделал две экранизации — романа Достоевского "Преступление и наказание" и венской оперетты "Сисси", получившей экранное название "Король появляется".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство