Читаем Режиссерская энциклопедия. Кино США полностью

Гриффит снова вернулся к жанру сентиментальной мелодрамы, поставив один за другим такие фильмы, как "Сердца мира" (1918), "Любовь в счастливой долине" (1919, у нас — "На зов города"), "Верное сердце Сюзи" (1919, у нас — "Правдивое сердце Сюзи"), "Цветок любви" (1920), "Путь на Восток" (1920, у нас — "Водопад жизни", "Далеко на Востоке"), "Сиротки бури" (1922, у нас — "Две сиротки"). Все эти картины не отличались особыми кинематографическими достоинствами. Единственным исключением были "Сломанные побеги" (1919, у нас — "Сломанная лилия", "Прекрасный город") — первый и последний шедевр Гриффита в области "камерного" жанра, завершивший период расцвета творчества великого режиссера.

В этом самом теплом и человечном фильме Мастера весь художественный изобразительный строй подчинен решению главной темы — показу искренних чувств простых, ординарных людей. Камерность сюжета (молоденькая девушка, влюбленный в нее китаец и жестокий отец) потребовала отказа от больших мизансцен, тщательной разработки характеров героев, повышенного внимания к игре артистов (Л. Гиш, Р. Бартелмес, Д. Крисп), умелого создания атмосферы с помощью декораций и удачно найденных операторских приемов.

В 20-е годы Гриффит не сумел или не захотел понять и принять те новые веяния, которые заняли ведущее место в американской послевоенной действительности. По-прежнему прославляя в своих фильмах романтическую любовь наивных провинциалок, режиссер стал казаться зрителям старомодным. Притупилось и его художественное чутье. В этот период он не только сам перестал влиять на развитие киноискусства, но в некоторых его картинах ощущаются следы чужих влияний. (Например, в "Битве полов", 1928, — Э. Любича). Творческий кризис постепенно усугубился и финансовым, так как, начиная с 1920 г., режиссер ставил свои картины на собственные деньги.

Начало звукового периода Гриффит отметил фильмом "Авраам Линкольн" (1930). Как и все ранние говорящие ленты, он грешил статичностью, был перегружен сентиментальными сценами, длинен и скучен. Последняя картина Гриффита "Борьба" (1931) — об алкоголизме — хотя и отличалась интересными съемками Нью-Йорка и изобретательным использованием звука, была снята с экрана после нескольких сеансов. После чего Гриффит не появлялся больше на голливудских киностудиях. Правда, нельзя сказать, что он не пытался работать. В 1935-м, после того, как ему был вручен почетный "Оскар" за "вклад в развитие искусства кино", Гриффит договорился в Англии о режиссуре римейка "Сломанных побегов". Однако не сошелся взглядами с продюсером и вынужден был уйти. Неудачей окончилась его попытка ставить спектакли на Бродвее, И даже брак с молоденькой актрисой Эвелин Болдуин в 1935-м (с первой женой — звездой многих ранних фильмов, Линдой Арвидсон, он уже давно был в разводе) тоже оказался недолговечным. Гриффит умер, одинокий, заброшенный, всеми .забытый, через 17 лет после ухода из кино, в номере третьеразрядной гостиницы.

Несмотря на все постигшие Мастера неудачи, его значение для американского и мирового кинематографа огромно. И дело не только в художественном новаторстве, получившем дальнейшее развитие в творчестве лучших режиссеров, но и в том, что он был первым, кто ввел кинематограф в систему культуры.

Е. Карцева

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Разговоры об искусстве. (Не отнять)
Разговоры об искусстве. (Не отнять)

Александр Боровский – известный искусствовед, заведующий Отделом новейших течений Русского музея. А также – автор детских сказок. В книге «Не отнять» он выступает как мемуарист, бытописатель, насмешник. Книга написана в старинном, но всегда актуальном жанре «table-talk». Она включает житейские наблюдения и «суждения опыта», картинки нравов и «дней минувших анекдоты», семейные воспоминания и, как писал критик, «по-довлатовски смешные и трогательные» новеллы из жизни автора и его друзей. Естественно, большая часть книги посвящена портретам художников и оценкам явлений искусства. Разумеется, в снижающей, частной, непретенциозной интонации «разговоров запросто». Что-то списано с натуры, что-то расцвечено авторским воображением – недаром М. Пиотровский говорит о том, что «художники и искусство выходят у Боровского много интереснее, чем есть на самом деле». Одну из своих предыдущих книг, посвященную истории искусства прошлого века, автор назвал «незанудливым курсом». «Не отнять» – неожиданное, острое незанудливое свидетельство повседневной и интеллектуальной жизни целого поколения.

Александр Давидович Боровский

Критика / Прочее / Культура и искусство