Резидент разведки. Часть 3. Под чужим флагом

— Нет же! Вот к примеру: мы покупаем что-то к нашим военным самолётам. Где это можно купить? Только в России, за небольшим исключением. Это результат советской кооперации в военной промышленности. Можно ещё купить со складов других стран, у кого на вооружении есть такие самолёты. Но… мы не можем их купить напрямую, например, на Новосибирском авиапромышленном объединении. Потому что у русских есть закон, который установил, что продавцом за границу может быть только русский «Рособоронэкспорт», который официально за свои агентские услуги получает с предприятия-производителя пятнадцать процентов. С нашей стороны покупатель — тоже посредник под названием «Укроборонпром», и он имеет те же пятнадцать процентов. Итого на пустом месте тридцать процентов получается, и при этом официально. Но это только если мы покупаем какую-нибудь авиационную пушку или ракетную пусковую установку взамен пришедшей в негодность. А если мы покупаем какую-нибудь запасную часть к двигателю? Вот тут уже есть варианты, потому что покупают их чёрт знает у кого типа уполномоченного официального дилера, посредника, а сколько их у русских? А сколько их с нашей стороны? Но и в этом процессе никакой анархии нет. Все хотят хорошо жить. Иной раз мы покупаем, а потом продаём под различными предлогами, и всё это под полным контролем больших людей. У нас есть утверждённая нашим правительством очень массивная методика формирования цен на продукцию военную и двойного назначения, там есть очень тонкие места, которые прописаны шарообразным образом, а непросто округлым, то есть они подходят для оправдания любых схем, их непросто понять и увидеть. Я Бену объяснила, где и почему эти места, как они работают. Потом объяснила, как их отсекать, для того чтобы видеть очищенную цену на эту продукцию. Объяснила, как нужно анализировать эти цены на различные группы товаров и вооружений, запасных частей к ним. Есть уже реально работающие алгоритмы на всё, и они очень отличаются друг от друга. Как я поняла, ему нужно понимать исходную, очищенную цену русского завода-производителя, чтобы там что-то своё анализировать и сопоставлять. Разумеется, наши украинские начальники не хотят, чтобы американские коллеги понимали, где и сколько они таким образом зарабатывают. Поэтому так, чтобы совсем безопасно всё показать и рассказать, то нет ничего лучше очной встречи в США. Не более того. Кроме того, уже после встречи он мне задал несколько уточняющих мелких вопросов в переписке по мессенджеру. Просто обдумал всё, что я ему объяснила, и точечно уточнил, что осталось непонятно.

— У тебя сохранилась переписка с ним?

— Да. Могу показать.

— Показывай.

На несколько минут возникла тишина.

— Действительно, это номер Бена. Хорошо. Допустим.

— Шилли, у меня скоро вылет…

— Я знаю. Светлана, я могу тебя выпустить, но это риск для меня. Я сейчас размышляю, зачем мне это делать.

— Я могу тебя заинтересовать. Только скажи: сколько?

— Ты понимаешь, что прямо сейчас совершаешь подкуп агента ФБР?

— Понимаю! Меня ты в США больше не увидишь. Только мой сын и его будущая семья будут этим всем пользоваться. Продай мне эти пять часов, оставшихся до вылета. Пожалуйста! Я тебя умоляю!

— Сколько стоят эти твои апартаменты?

— Чуть больше шестисот тысяч, но уже с мебелью.

— Мне хватит триста и прямо сейчас.

— На какой счёт?

Очевидно, Светлана получила номер счёта.

— На Кипр?

— На Кипр. И помни: тебя больше никогда не должно быть в США.

— Я всё поняла.

Тишина.

Минут через двадцать женщины обменялись некоторыми любезностями, означавшими, что деньги благополучно переведены, и наш офицер вышла из квартиры.

За несколько минут до этого к Олегу, сидевшему у кофе-поинта возле дома, подошёл наш офицер. Я его, разумеется, заранее увидел и наблюдал за ним. Они о чём-то поговорили и через несколько минут после того, как дом покинула наша «агент ФБР», вместе направились туда.

Я опять всё слышал.

— Светлана, мама Олега? — первым заговорил наш офицер.

— А вы кто? — изумлённо и испуганно спросила Светлана.

— Давайте все втроём пройдём в столовую. Можно?

— Пожалуйста. Но мне нужно скоро ехать в аэропорт.

— Да, да, ты можешь успеть. Я очень надеюсь на то, что мы быстро и благополучно всё решим.

— Ну что же, пожалуйста, проходите.

— Светлана и Олег, прошу вас присесть и внимательно прочитать текст этого небольшого соглашения.

— Что это? — насторожилась Светлана.

— Это бессрочное соглашение, которое невозможно расторгнуть в одностороннем порядке с вашей стороны. Его текст нельзя изменить, и вам стоит его подписать.

— Почему?

— Потому что то, в чём ты, Светлана, сейчас участвовала, был спектакль. Теперь ко всему добавился ещё подкуп агента ФБР. Эта сделка была под нашим контролем, а деньги за неё поступили в распоряжение ФБР. Сейчас вы оба подпишете эти соглашения. В противном случае вас ждёт очень негуманная пенитенциарная система США, и очень надолго. Условия жёсткие, и имейте в виду, что мы теперь вас можем достать где угодно.

— Что мы должны делать?