Резиновый бэби (сборник)

– Что мне делать? А? Вот ты бы что делала на моем месте?

– Я?

– Я же не знал...

– Не знал?

Он кусал палец у ногтя.

– Что мне делать? А? Что, думаешь, мне делать?

Я просто внимательно наблюдала, как он пытался вылезти из чего-то узкого.

– Она в положении... Я сам не знал... Она сделала тест...

– Что?

– Не перебивай меня, пожалуйста... Мне, между прочим, очень трудно говорить... Я не понимаю, как это все случилось. Ты не обижайся, я знаю, что мне, конечно, нет прощения... Но так все завернулось... Она добрая... Она, между прочим, никогда о тебе плохо... Никогда! Она одинокая – у нее родителей нет. Ты должна понять... Прости, я не хотел... Нет, не нужно, дай мне договорить... Ей, ты знаешь, ничего от меня не нужно... Понимаешь? Она мне так и сказала... «Мне ничего от тебя не надо!» Сильная! Она молодая очень, но не думай, не такая, как многие из них... Но ты же чувствовала, что у нас... В последнее время... А ей и вправду ничего не надо. Она мне так и сказала: «Мне ничего от тебя не надо!» Ты же понимаешь... Ну, что я в этой ситуации... Как все сложно... Ты будешь свой гамбургер доедать?

– Один вопрос...

– Да, да, конечно!

– Что же ты меня телефоном как гарротой?

– Извини. Так я доем твой гамбургер?

* * *

Потом я долго лежала в горячей воде в ванной и рисовала на мутном зеркале сердечки... А потом спала.

Ночью проснулась.

Телефон показал восемь пропущенных звонков от наследника.

* * *

Вечеринка по поводу премьеры. Улыбки, вопросы, сплетни... Стало совсем плохо. Хорошо, что зазвонил телефон.

* * *

Он встретил меня у подъезда. Мы долго целовались в лифте. Шелковые простыни прохладно облизывали тело. Мне показалось, что я сошла с ума...

* * *

Чуть обозначился квадрат окна. Он спал, по-детски разметавшись в постели. Я решила уйти, пока он не проснулся. Тихо оделась и на цыпочках пошла к дверям.

– А ну-ка стой!

– Мне нужно...

– Еще рано. Потом тебя отвезут.

– Мне правда нужно.

– Зачем ты так делаешь?

– Мне нужно в гостиницу.

– В пять часов утра? Иди сюда.

– Что?

– Прошу тебя. Подойди ко мне.

Я послушно подошла и села на кровать, будто к больному. Он чуть приподнялся на подушках и внимательно смотрел на меня.

– Так ты хотела сбежать?

– Я позвонила бы завтра...

– Завтра... Ты бы мне позвонила...

Я промолчала.

– А что, я – плохой любовник?

– Перестань...

– Перестань?.. – Он вдруг закричал. – Ты бежишь от меня ночью, чтобы завтра я проснулся один?! Нет! Так – не пойдет! Ты будешь со мной! Слышишь?

Он легко выдвинул верхний ящик тумбочки. Достал оттуда пистолет. И приставил его к моему лбу:

– Так не пойдет! Что значит – ты захотела уйти?! Мы теперь вместе! Разве тебе не ясно? Мы вместе! И я делаю с тобой все, что захочу! И никуда ты не можешь от меня уйти, пока я тебя не отпущу! Поняла? Никуда! Мы теперь – одно!!!

– Убери пистолет.

– Нет!

– Убери...

– Хотела сбежать?.. Да?.. Сбежать?.. От меня?.. А? Чего молчишь? А?.. Говори! Хотела?.. По-тихому?.. Да?

– Я просто хотела вернуться в отель.

– Я тебя никуда не отпущу! Поняла? Никуда!!!

Тогда я наклонилась вперед и со всей силой уперлась в это дуло, так что ему невольно пришлось согнуть руку, и отчаянно заорала:

– Я запрещаю тебе это делать! Запрещаю! Нельзя!

Потом резко встала, оделась трясущимися руками, развернулась и на непослушных ногах пошла к дверям. Он тяжело дышал сзади, а я шла, зажмурив глаза.

В подъезде подростка не было.

В зеркале лифта на меня смотрела усталая женщина, на лбу у нее горела вмятина – кружком.

* * *

Все следующее утро лил дождь. Я сидела одетая у бассейна, кутаясь в два больших полотенца. Меня трясло, было влажно, пахло хлоркой и почему-то диоровскими духами. Кто-то забегал, закричал, и из воды вытащили все того же знакомого мне мальчика. Красивая мама пыталась стянуть с него мокрую рубашку, но он выскользнул и, быстро перебирая тонкими ногами, прибежал ко мне.

– На кого я сейчас похож?

Я набросила на него свое полотенце.

– На пчелу, которую ложкой из варенья...

– Нет, я похож на бабуина. У них шерсть серо-голубая... А тут, на животе, как будто разорвана... – Он показал на свой живот. – А там, внутри, часть, как у супермена, накачанное и розовое! И как будто не лет двадцать или тридцать, сколько они там живут, это разорвано, а только что, совсем даже не загорелое. Хотя разорвано, я знаю, давным-давно, наверное, в животе у матери... Они ведь рождаются такими... Вот! Они очень сильные и привлекают самок!

– Откуда ты знаешь?

– В учебнике... У сестры...

– Сколько тебе лет?

– Пять... Будет... А еще у них сильно красный нос, вот так идет, посмотри, прямо и нос, и лоб... А щеки синие... Какие-то они не очень красивые... И грязные... Грязь у них быстро накапливается! А попа у них вот такая... – Он сделал над головой руками арку. – И еще я песню знаю!

– Тебе нужно одежду поменять.

– Была бы шля-па! Пальто из дря-па! А к ней усы и голова!

– Иди сюда! – Голос его матери задрожал над бассейном. – Не мучай людей!

– Была бы вод-ка! Да хвост селедки! А осталь-но-е трынь тра-ва!

– Слышишь!

– А ты завтра здесь будешь? – Мальчик вытер ладонью воду, текущую у него из носа.

– Нет.

– Уезжаешь?

– Ага...

– Куда?

– Не знаю.

– Не знаешь?