Резонанс

Для начала я зажал в тисках гвоздь-двадцатку и щипцами загнул его часть со шляпкой — уменьшил длину, заодно получил нечто вроде рукояти. Потом раскалил металл докрасна, тяжёлым молотком расплющил остриё и сунул в банку с машинным маслом. Ну а под конец немного даже заточил на шлифовальном круге. В слесарном мастерстве я был не силён, но сейчас это пошло только на пользу делу — поделка получилась не просто убогой, а прямо-таки корявой. Оставалось обмотать рукоять верёвкой или шнуром, и можно пускать в ход.

Ну вот как так, а? Имея возможность оперировать сверхэнергией и выдавать пиковую мощность прочти в двадцать киловатт, занимаюсь какой-то сущей нелепицей!

Парадокс, да и только.

Провозившись с заточкой, на обед я опоздал и прибежал в столовую, когда отделение уже начало расходиться. Оно и к лучшему — хоть поел нормально, никто в рот не заглядывал и усиленным пайком не попрекал. На складе немного ещё повозился с манекеном, дорисовал последние отростки вен и артерий, а потом хлопнул себя ладонью по лбу.

— Да! Господин прапорщик, мы сегодня опять с дубинками упражняться будем. Я приготовлю заранее?

Одутловатый и сонный Михаил Дмитриевич отпил пива, поморщился и махнул рукой.

— Где лежат, знаешь.

Я мигом кинул карандаш и поспешил к нужному стеллажу. Там начал одну за другой доставать дубинки, всякий раз внимательно изучая их рукояти. Остановил свой выбор на самой побитой жизнью, с трещиной в крышечке и щелью с одного бока, но сразу вскрывать её не стал, сгрёб в охапку все четырнадцать штук, утащил в каптёрку.

Дальше оставалось только ждать подходящего момента, коих обычно случалось по нескольку в час, и очень скоро мне улыбнулась удача. Возникла какая-то путаница с документами, и кладовщик принялся собачиться по этому поводу с нахрапистым старшим лейтенантом. Я тут же отвлёкся от манекена, зажал пломбу прихваченными из мастерской щипцами и, усилием воли раскалив проволоку, вытянул её из мягкого свинца. Осторожно раскрутил, снял крышку и с облегчением обнаружил, что потратил одну из перемен на посещение библиотеки училища не зря — конструкция трансформатора ничем не отличалась от найденной мной в одной из брошюр.

Выкручивать болтик, удерживавший в нужном положении металлический контакт, я не стал, вместо этого впихнул между крайними клеммами комочек скомканной золотинки от конфеты, да ещё сыпанул внутрь пыли и несколько песчинок. Дальше вернул крышку на место, вновь раскалил скрученную проволоку и вдавил её в разогретую пломбу, а оставшиеся на поверхности бороздки загладил ножом.

Посмотрим, каково будет Казимиру выхватить не десятую часть рабочего разряда, а его весь целиком! Глядишь, не станет в следующий раз цепляться. А не поймёт, снова руки распускать начнёт — тогда уже доложу старшине по всем правилам, официально. В этой ситуации Федя ничего решить не сможет, поскольку для всех очевидно будет, что Казимир просто со мной поквитаться решил.

Вернулся кладовщик, оглядел расписанный с головы до ног манекен, махнул рукой.

— Как курица лапой, но сойдёт и так. Завтра с азов начнём.

Завтра — так завтра, я не возражал. Дождался Александра Малыша, потащил на спортивную площадку охапку дубинок. Там выложил их на скамейку и отступил, не забыв прихватить себе «правильную». Потом огляделся и немного план действий скорректировал; песок ещё толком просохнуть не успел, но луж на нём не было, зато их с избытком хватало по периметру. Туда и отошёл.

Как видно, этот манёвр оказался расценен попыткой остаться незамеченным, и Федя поставил мне в пару Казимира с нескрываемым презрением. Удивился даже, гадёныш, когда я не стал протестовать и апеллировать к сержанту.

А по собственной инициативе тот в распределение курсантов по парам вмешиваться не счёл нужным и сначала минут десять показывал на Маленском наиболее уязвимые для удара дубинкой места, затем продемонстрировал новый удар и защиту от него. Эту связку и велел отрабатывать.

Казимир тут же попытался шибануть меня дубинкой по голове, едва удалось отмахнуться. Действовал я рефлекторно, и блок вышел жёстким, спарринг-партнёр даже отшатнулся в ожидании ответного удара. И я ударил, но несильно, неловко и без задействования сверхспособностей.

Отбить замах Казимиру не составило никакого труда, впрочем, как и мне — увернуться от его не слишком умелого ответного выпада; просто не сумел заставить себя подставиться, отступил к краю площадки.

Тогда-то и осознал, что мой нынешний противник определённо переоценил свои силы, и я вполне могу с ним потягаться и без грязных трюков. Навалились сомнения, захотелось отказаться от задуманного и попытаться отдубасить противника по-честному, несмотря даже на риск огрести потом тумаков в каком-нибудь тёмном углу. Пусть и требовалась прилюдная эскалация конфликта, но если справлюсь и так…