Согласно традиции, которой насчитывалось уже много тысяч лет, принцам и принцессам Сумерек имена давал король Янус. Конечно, он прислушивался к пожеланиям родителей, хотя далеко не всегда им следовал. Но, разумеется, Фебу, своему любимому правнуку, Янус отказать не мог.
Амалия повернулась к молчавшей всё это время Еве:
— В связи с последним поворотом нашего разговора у меня возникло подозрение, что нас с Патриком пригласили сюда из-за моей беременности. Ты тоже ждёшь ребёнка?
Ева лишь утвердительно кивнула.
— Поздравляю, — сказала Амалия и вновь перевела взгляд на Вику. — Значит, вы решили подстраховаться и сделать так, чтобы наши дети гарантированно получили Дар?
— Они
— Тогда зачем нужны мы?
— Чтобы помочь нам.
— Помочь? — произнёс озадаченный Патрик. — Как они помогут? Не понимаю…
— А я тем более, — подхватила Амалия. — Я
— У каждого человека есть свои слабости. А Хозяйка тоже человек, и её слабость — в излишней самоуверенности. Точнее, в непоколебимой вере в собственную непогрешимость. — Только сейчас Вика сообразила, что повторяет слова Эландила, которые он сказал ей при их первом разговоре. — Совершив ошибку, Хозяйка не захотела это признать, а наскоро убедила себя в том, что поступила правильно, выбрав из двух зол меньшее. По её логике, пусть лучше в некоторых смешанных семьях рождаются дети без Дара, путь иногда колдовской Дар будет непробуждаемым или дефектным, зато не появятся миллиарды и миллиарды новых колдунов и ведьм, несущих угрозу стабильности и равновесию.
— А есть и третий вариант? — спросил Патрик.
— Есть, конечно. Вместо того, чтобы устанавливать запрет, ограничивая свободу действий Источника, Хозяйка могла просто
— Попросить?
— Вот именно. Вернее, дать ему чёткие инструкции, как он должен поступать в тех или иных ситуациях. Собственно, в этом и состоит главная обязанность Хозяйки — не
— Боялась, что Источник нарушит их?
— Нет, она боялась другого — появления побочных эффектов. И надо сказать, что для таких опасений были основания. Дело в том, что функция распределения Дара имеет одну подфункцию, предназначенную для форс-мажорных обстоятельств. В прошлом не раз происходило так, что колдовская цивилизация оказывалась на грани исчезновения. Источник определял это по уменьшению запросов на получение нового Дара, то есть по снижению рождаемости до некоего критического уровня, и тогда срабатывал специальный компенсационный механизм — в обычных человеческих мирах появлялись довольно многочисленные группы людей с колдовским Даром.
Амалия восприняла эту информацию совершенно спокойно, а вот Патрик был изумлён.
— Так получается, что все эти гипотезы о каком-то мутационном Даре не просто сказки?
— Не совсем сказки, — ответил Феб. — Только мутации тут ни при чём, это Источник наделял простых смертных колдовским Даром. В последний раз массовое появление новых колдунов и ведьм имело место после Титаномахии. Первым такую группу людей обнаружил дед Янус и создал Дом Сумерек. Правда, сам он считал, что его поданные — потомки какого-то колдуна, который за несколько столетий до этого хорошенько гульнул в Стране Сумерек.
— Откуда ты это узнал?
— От Источника. — Говоря это, Феб слегка смутился, и Вика понимала почему: Источник завербовал его через фантом Фионы. — Я обязательно расскажу об этом деду… Гм. Когда буду объяснять, чтó мы с Викой учудили.
— Ещё не учудили, только собираемся учудить, — уточнила Вика. — Так вот, по поводу этой подфункции. В обычное время она бездействует, но Хозяйка выяснила, что при наличии ограничительных инструкций заработает снова — не на полную мощность, а на самых малых оборотах. Это означает, что в разных мирах простые смертные станут получать колдовской Дар — только не группами, а единично. Как следствие, они будут и дальше жить в окружении обычных людей, от своего Дара не получат никакой пользы и в подавляющем большинстве случаев уже не смогут иметь детей. Лишь очень немногим повезёт, но всё равно их род угаснет если не в первом поколении, то во втором или в третьем. А шансы, что их случайно найдёт кто-нибудь из Домов, почти нулевые. Вот почему Хозяйка отказалась от инструкций и наложила жёсткий запрет. Она решила, что простым смертным незачем страдать из-за проблем колдунов. Пусть лучше страдают сами колдуны.
— Возможно, она была права, — заметила Амалия.