Резус-фактор

Первая, кого увидела, когда пришла в себя, была плачущая Инга. Подруга сидела на краю кровати и размазывала слезы по лицу. Почему-то обрадовалась, когда поняла, что Инга не накрашена, а то к слезам примешались бы еще черные разводы. И почему это показалось мне важным?

Я в больничной палате, судя по белым потолку и стенам, как и отсутствию лишней мебели. Живая! Но ломит все тело, особенно лицо.

– Господи, Настя, ты очнулась! – встретилась Инга со мной взглядом и разрыдалась пуще прежнего.

– Ты чего слезы льешь? – спросила я.

На самом деле, хотела спросить, но губы так опухли, что едва шевелились, и слова слиплись в какую-то вязкую кашу.

Нет, меня не мучала сильная боль, но она была какая-то тупая и выматывающая.

Ребенок! Руки мои потянулись к животу, а внутри моментально растекся холод. Пока я не нащупала живот. И я помнила каждую секунду, проведенную в лесопосадке – от разговора с Олесей, до момента появления Даниила. Знала точно, что и об этом не забуду никогда!

– Что с ребенком? – получилось выговорить более членораздельно.

– Все в порядке, не волнуйся, – взяла меня Инга за руку, все еще продолжая всхлипывать. – Врач сказал, что угроза миновала. Настя, но как же так?!. – снова запричитала она.

– Врач?.. – выцепила я главное слово. – Какой врач?

– Ну, Шевцов, какой же еще! Он тебя сюда принес и никого к тебе не подпускал, пока не закончил осмотр и не сделал все для спасения тебя и твоего ребенка. Это мне медсестры рассказали.

– А… как ты узнала?

– Лора твоя позвонила с твоего телефона. Она так вопила в трубку… В общем, – махнула Инга рукой и снова прослезилась.

– Хватит плакать, я же жива, – сделала попытку улыбнуться я.

– Настя!.. – простонала Инга. – Ну ты зачем пошла туда?..

Теперь уже и я этого не понимала, ведь дурные предчувствия подсказывали мне, что не нужно этого делать.

– Дура потому что! – процедила сквозь зубы, отворачиваясь к стене.

Теперь мне было стыдно за собственное поведение и больше всего перед Даниилом.

– Как он? – спросила у Инги через какое-то время.

– Точно лучше, чем ты, – усмехнулась она, разглядывая мое лицо.

У Инги получилось успокоиться и перестать плакать.

– Что, все так плохо? – еще одна усмешка стоила мне новой волны боли.

Немного позже я рассмотрела и свое лицо, когда уговорила Ингу подать мне зеркало. Картина мне предстала ужасающая, но почему-то не напугала. Местами кожа была рассечена до крови, как поняла по нескольким нашлепкам лейкопластыря. Повсюду припухлости, особенно на губах, которым досталось больше всего. Синяки, конечно же… Но все это не смертельно и до свадьбы заживет. Главное, что с малышом все в порядке.

Свадьба… Почему-то думала я о ней не иносказательно, а в прямом смысле. Может, потому что ни на минуту не усомнилась в твердости принятого решения выйти замуж за Даниила, как и его – жениться на мне.

Инга уехала, когда пришел Даниил. Ну и с его появлением я перестала замечать и думать о ком-то еще. Моя подруга – самая лучшая, поняла все правильно и испарилась по-тихому.

Я не заметила следов побоев на моем дорогом докторе. Слава богу! Сия доля его миновала. Наверное, сработал на руку фактор внезапности. Только вот, его глаза… Он смотрел на меня так, словно осуждал, но старался не делать этого.

– Прости, – не нашлась я, что еще можно было сказать.

Сейчас я понимала, как сильно он за меня испугался. И только за это он меня и осуждал. Мне же было ужасно стыдно. А еще в глубине души я мечтала, чтобы он убил насильника. Несбыточно мечтала, потому что понимала, как это жестоко. И не по отношению к насильнику, которого ненавидела и презирала всей душой. А по отношению к Даниилу, который не убийца точно!

– Ты поправишься. Все будет хорошо с тобой и с ребенком, – присел он на край кровати.

– Я знаю, – ответила я, страдая от того, как он смотрит на меня и каким голосом говорит.

– Настя, я… – голос его сорвался, и он спрятал лицо в ладонях.

Господь! Что я пережила в тот момент. Настоящий шок, вызванный силой мужских эмоций, с которыми он не мог справиться. Но, слава богу, глаза Даниила остались сухими, когда он снова посмотрел на меня. Лишь где-то глубоко, на самом дне плескались невыплаканные слезы, которые придавали красивым черным глазам лихорадочный блеск.

– Когда я услышал твои крики и увидел тебя… Думал, что сойду с ума…

– Прости, – повторила я и схватила его за руку, сжала ту что есть силы.

Он должен понять, что своим необдуманным поступком я никому не хотела навредить и меньше всего ему.

– Если бы с тобой что-то случилось, я бы не смог жить дальше, – тихо проговорил он и положил голову мне на грудь. – И больше с тобой ничего подобного не случится. Я этого не позволю.

– Я знаю, – зарыла я пальцы в его густые немного вьющиеся волосы. – Я знаю…