Резус-фактор

На фоне серого неба из туманной дымки проступали силуэты обветшалых домов давно заброшенного хутора. Их стены утопали в высоких зарослях травы, а сквозь провалившиеся крыши то тут, то там деревья тянули вверх свои ветви. Слепые провалы окон с осколками стёкол в облезлых рамах пугали холодной пустотой. Деревянные заборы завалились на покрытые мхом и плесенью бока. Здесь теперь хозяйничали силы природы. Вокруг деревушки всё заволокло туманом, и поэтому в ней тоже царили сумерки, будто бы солнце скрылось, как при затмении, оставив в напоминание о себе только сияющий обруч. Миледи стояла в центре поселения, рядом с подёрнутым остывающим пеплом кострищем. Вверх от него тянулась тонкая струйка дыма.

Она не задумывалась о том, как сюда попала – ей казалось, что так и должно быть. Мила сделала шаг вперёд, на ветке одного из деревьев четыре раза каркнул ворон. Девушка посмотрела на него – птица, шумно взмахивая крыльями, сорвалась с места и исчезла в туманной дали.

Из ближайшего дома послышался детский плач. Повинуясь то ли внезапно проснувшемуся материнскому инстинкту, то ли простому любопытству, Милена пошла на звук, который привёл её к старой избе, та встретила девушку запахами пыли, затхлости и грибов. Мила снова услышала плач и поняла, что он исходит из дальней комнаты. Несколько быстрых шагов – и она была уже внутри избы.

Комната оказалась пустой, только в центре её стояла детская кроватка, накрытая покрывалом. Мила решительно двинулась к ней. Ребёнок ещё раз всхлипнул, но стоило девушке протянуть руки, как он тут же замолчал. Милка осторожно приподняла ткань покрывала и заглянула под неё.

Светлые волосы, пухлые губки, ясные зелёные глазёнки – девушка неожиданно узнала в ребёнке саму себя. В руке малышка сжимала свёрнутый в трубочку листок бумаги. Не задумываясь, Милена вынула его из крохотной ладошки, развернула и прочитала несколько слов: «Будь осторожна. Доверяй лишь тем, кого любишь».

Её бросило в жар. Она отбросила листок и снова повернулась к девочке. Та почему-то уже стояла в кроватке. И тут прямо на глазах у Милы лицо младенца стало меняться, взрослеть, и вскоре превратилось в ее точную копию. Детская кроватка исчезла, и уже взрослая девушка стояла перед настоящей Миленой, которая будто смотрела на себя в зеркало. Двойник протянул ей глиняный кувшин. Она приняла его и заглянула внутрь. Сквозь плескавшуюся в кувшине молочную жидкость со дна пробивался красный свет. Он становился всё ярче, а у Милки проснулась жажда. Девушка, не раздумывая, поднесла кувшин к губам, и тёплая, немного вязкая, сладковатая на вкус жидкость потекла ей в рот. С каждым глотком жажда становилась сильнее, содержимое кувшина отчего-то не утоляло её. Вдруг девушка-двойник выбила кувшин из рук Милки и крикнула:

– Смотри, что пьёшь!

Миледи перевела удивлённый взгляд на растекающуюся по полу лужу, которая продолжала светиться, маня к себе. Пощёчина обожгла лицо Милки, собравшейся уже было встать на колени и лакать эту жидкость с пола. Боль отрезвила сознание.

– Беги отсюда! – произнесла вторая Мила. – Беги!

Глава тринадцатая

Этим утром солнце порадовало всех яркими лучами. Они пронизывали кристально чистый воздух, вызывая безграничное чувство спокойствия. Их игра с желтеющими листьями дарила надежду на перемены к лучшему.

Первым не выдержал Скип:

– Я всё время думал, что доктор – это ещё один монстр… – Он с шумом выдохнул через нос воздух и потёр колени ладонями. – А тут, оказывается…

– Ничего не оказывается! Мы же не знаем, какие такие опыты он будет проводить с девушкой… – с наблюдательной точки на чердаке высказался Гриф.

– Да… Жаль биксу… – поддержал его Рус.

– Я думаю, что эти лекарства должны изменить её, – негромко произнёс Клинч.

– И по утру, – Рус пропел старую песню, заменив в ней слова: – Здравствуй Зона, я твой новый монстр…

– …Вряд ли Милена станет монстром, – перебил его Клинч.

– Почему? – Рус явно пребывал в хорошем настроении, поэтому с готовностью вступил в спор. – Судя по её сновиденью…

– Это, скорее, освобождение.

– Вот-вот. Высвобождение внутреннего монстра!