Ри (СИ)

Один из пловцов нырнул, словно тюлень, взметнув ногами фонтан брызг, к самому дну, вынырнул у ног подошедших к бортику альф и затряс коротко стириженой светлой головой.

— Привет! — поздоровался, щурясь снизу, бархатным, вполне соответствующим ширине плеч и крепости вздувающихся под серым купальником мышц, завлекательным баритоном. — Вы откуда такие красивые, ммм?

Ака перекатил босые ступни с носка на пятку и обратно, улыбнулся незнакомцу краешками губ и осторожно ответил:

— Мы замужем, мэсс.

Омега фыркнул, ухватился руками за бортик, миг, и он уже сидел у ног растерянно попятившихся альф.

— Да в курсе я, — ухмыльнулся радостно. — Видел вчера, как вы прибыли. Одного неженку сонного на ру-у-учках несли, — и блондин завидуще подмигнул Ри.

Подросток вспыхнул и нахмурился, а омега посерьезнел.

— Короткая у тебя память, Ри Абара, пьющина*, — заявил, ладонью проводя по мокрым волосам. — Я на вашей свадьбе с комом Каром был, неужели забыл?

Ри растерянно поморгал и кивнул. Он, хоть застрелите, не помнил блондина. Но вряд ли омега станет обманывать…

Вот только Ака того тоже не помнил и среди немногих гостей не видел. А еще альфа не был робеющим подростком, потому недобро оскалился, поправляя на плече съезжающую сумку.

— Не было тебя на свадьбе, лгун, — возразил уверенно. — Я всех бывших там в лицо знаю, это родственники и близкие друзья кланов -сослуживцы мэсса Кара. Хочешь подкатить к чужим мужьям, нахал, не получится — мы порядочные.

Омега едва слышно клокотнул рыком на «лгуна» и упрямо набычился:

— Был! — вздохнул печально, обиженно надуваясь. — Но кто на охранников внимание обращает? Смотрите и не замечаете в упор, мебель мы для вас, высокородные! Эх, жизнь-тоска, и поболтать не с кем…

Лишь сейчас оба альфы сообразили — набивающийся в собеседники омега очень молод, едва ли разменял восемнадцатилетие. Симпатичный, не удавшийся ростом, чуть повзрослевший щен, скорее всего, пока холостой и недавно оттекший.

— Чин? — строго вопросил Ака, наставляя на юнца не дрожащий наманикюренный палец в изящном золотом перстенечке. — Почему не на полигоне в такое время?! А ну, быстро отвечай, когда старшие интересуются!

Командный тон у гаремщика получился вполне — омега подобрался и выпучился.

— Эээ, — тявкнул хрипловато, разом растеряв напор. — Я в столовке поварю, гисс* Абара, картошку чищу, салаты режу… Мне не нужно на полигон…

Короткий, нервный взрыв гиеньего хохота, и жестко поставленный на место, напуганный щен плюхнулся обратно в воду, спасая шкуру от странного, готового, похоже, закусаться альфы, саженками загреб к противоположному краю бассейна. Решил: Ака — тятя или дядьё* рыженького прелестяшки и защищает потомство от домогательств, или оказался умнее, чем выглядел сналету.

Ака грозно, по-омежьи рыкнул вслед чужому щенку и перестал балансировать на грани трансформации, облегченно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.

— Учись на будущее, малюська, — велел, донельзя гордый собой, уже спокойно, замершему с распахнутыми глазами Ри. — Пригодится потом, дома, мэсс Кара щенков гонять, когда в силу вступишь. Наглеют периодически, на шею сесть пытаются. Иначе зашпыняют.

Проникшийся к согаремнику бесспорным, окончательным уважением Ри молчал, немножко огорченный бегством почти ровесника — светловолосый омега-поваренок понравился подростку, соскучившемуся по веселым, щенячьим играм. С омегой было бы здорово покидать мячик в водное поло или понырять, кто глубже — правильно воспитанный дядями-спецназовцами Ри отлично нырял и плавал как дельфин…

Ри грустил недолго — они с Акой успели сделать всего три заплыва от борта до борта, когда к бассейну из раздвинувшихся, ведущих из семейного крыла стеклянных дверей вывалилась целая ватага смеющейся, разномастной молодежи, возглавляемая довольно высоким, голенастым, остроплечим, худым до состояния палочности юным блондином в небесно-голубых плавках. Подмышкой омежка держал визжащего, буровато-серого с черной взъерошенной гривкой, забавно размахивающего крепенькими лапками щенка лет четырех или пяти отроду. Малыш требовал, похоже, идти сам, а его не пускали.

— Куда ты рвешься, Бака? — выговаривал, впрочем, совсем нестрого, омежка щенку, наверняка младшему братишке. — Ты плавать не умеешь! Обожди и перекинься уже! Нас за твою шерсть отругают!

Щенок продолжал верещать и извиваться, несогласный, и ипостась менять не желал, требовал в воду на четырех лапах.

Свалив сумки с полотенцами на скамейку у ограждения, не заметившие притихших в углу, у лесенки, Аки и Ри подростки с воплями, стаей, как и прибыли, ломанулись нырять — попрыгали с бортика там, где поглубже, бомбочками. Блондин же не прыгнул, уселся прямо на кафельный пол, не боясь застудить детородные органы, с щенком в охапке, и продолжил воспитательную беседу.

— Бака, — голос омеги, мягкий и ласковый, буквально обволакивал, — ты взрослый и умный. Должен понимать — твоя шерсть попадет в фильтры бассейна и их забьет, бассейн закроют на ремонт, и мы не сможем в нем купаться. Пожалуйста, мой хороший, перекидывайся, наденем трусики и…