Рябиновая невеста

Её сестра так гордилась своим замужеством, что Олинн даже растерялась. Ведь с её побега прошло всего–то два дня! Как только она всё успела?! Фэду было просто не узнать – она будто совсем забыла об Олруде, о своём доме, и казалось, совсем не переживала по поводу того, что его захватили. А ведь всё могло пройти куда кровавее, чем получилось. Но Фэду не интересовали убитые или раненые. Она слушала Олинн рассеянно, то и дело перебивая и рассказывая о том, как устроилась на новом месте, какая у неё постель и сколько служанок, и что она тут всё поменяет, как только воины короля уйдут из замка. Она даже не спросила, как мать восприняла весть о её побеге.

И лишь когда Олинн дошла до подписания бумаг, Фэда встрепенулась и спросила удивлённо:

– Тебя? Отец признал тебя своей дочерью и хотел выдать за короля?!

Она посмотрела на Олинн так, будто только сейчас её увидела.

– Да. Он сказал, что король воспримет твой побег, как оскорбление. И нужно было что–то срочно придумать. Он и бумагу написал. Вот.

Олинн достала из потайного кармана в широком поясе бумагу, спрятанную в непромокаемый кожаный чехол, какой есть у всякого путешествующего по Илла–Марейне.

Фэда прочитала бумагу, и её лицо изменилось. Она снова посмотрела на Олинн удивлённо и спросила растерянно, будто задумавшись о чём–то:

– Он сделал тебя наследницей всех земель? Вот так легко?!

–Ну… да. Он же собирался выдать меня за короля, а тому нужна не столько невеста, сколько земли. Так что отцу было без разницы, кого отдавать королю.

Олинн показалось, что Фэда обиделась. Хотя… она понимала почему. Ведь Фэда всегда была любимицей отца, с неё в замке пылинки сдували, а Олинн так внезапно и легко заняла её место. Вот только Фэда не понимает, что это место — плаха. Не понимает, как ей самой несказанно повезло оказаться в Бодваре живой и невредимой, и что Хельд сдержал своё слово и взял её в жены, несмотря на возможную немилость короля. А вот Олинн совсем не повезло…

–А дальше?

Олинн рассказала о рунах и эрле, о проклятии отца, и о том, что ей нужно будет принести камень к дню Йоля. И что теперь ей нужно срочно найти вёльву, чтобы снять это проклятье. Фэда слушала и молчала, и её лицо постепенно мрачнело.

— А почему их командор не поверил отцу? Вот так посмотрел на тебя и не поверил, что ты его дочь? Ну непохожа, и что? Это странно, – произнесла она задумчиво, теребя пальцами расшитый узорный пояс.

— Кто-то сказал командору, что я незаконнорожденная, и он… видимо… побоялся везти королю такую невесту. Хотя бумаги он прочитал, — ответила Олинн, чувствуя, как от этого вранья у неё снова краснеют уши.

— И король не женится на Селии?

— Нет.

— Потому что она страшная?

— Видимо да.

— А почему же ты тогда сбежала? Зачем? Если командор от тебя отказался, если ты не нужна королю, а отца отправили прочь из Олруда, зачем тебе было бежать сюда? — Фэда внимательно посмотрела на Олинн, и та растерлась, не зная, что же соврать.

— Ну… потому что… их командор решил увезти меня с собой, – ответила она запнувшись.

— С собой?! — удивлённо переспросила Фэда и впилась взглядом в лицо Олинн. — Видно ты ему понравилась, раз он решился забрать у короля его невесту.

И Олинн снова ощутила, как заливается краской, и принялась заплетать косу, чтобы спрятать свою неловкость. Ведь что-то было в этих словах такое, что отозвалось в сердце Олинн теплом. Как будто мысль, что она нравится Игвару, согрела её изнутри. Он ведь не отдал её королю… Об этом она раньше не думала, но слова Фэды заставили взглянуть на всё по–другому. И это было приятное чувство, хотя и неправильное. За него ей стало стыдно вдвойне, потому что Игвар — враг, и она не должна испытывать к нему никаких чувств.

— Понравилась?! Вот ещё! Видела бы ты, какой он страшный! Настоящее чудовище! — отмахнулась Олинн.

— Вот это и странно, – ответила Фэда, глядя внимательно на Олинн. — Так значит, если ты принесёшь этот камень, проклятье исчезнет?

— Да. Так сказал отец. Но я не собираюсь выходить за короля, а уж красть что-то у его колдуньи, тем более! Она же меня убьёт! Мне нужно просто спрятаться где-то, а потом я найду вёльву, и она снимет проклятье.

— А если нет? Если не снимет? То все, кого ты любишь, умрут? — спросила Фэда, продолжая пытливо вглядываться Олинн в лицо.

— Все, кто будут рядом… Как-то так. Но ты не думай, я знаю, что его можно снять! — воскликнула Олинн. — Просто нужна вёльва. Ты можешь спросить у Хельда? У Бодваров ведь тоже есть своя вёльва… И… я могу пожить пока здесь? Пока не найду её и…

Слова почему–то застряли в горле. Она видела, что Фэда, кажется, совсем не рада тому, что она хочет у неё спрятаться.

– Я должна поговорить с мужем, – ответила Фэда, вставая. — Ты же знаешь, здесь кругом воины короля. И сам король должен приехать с Перешейка. Тебе нельзя просто так здесь оставаться. Не хватало ещё, чтобы на нас подумали, будто мы укрываем беглянку! Слуги же могут разболтать и вообще…

– Но куда же я пойду? — устало спросила Олинн. — Неужели ты меня выгонишь?