Рябиновое танго

— Уж не ревнуешь ли ты? — усмехнулась Светлана, успокоенная несколько угнетенным видом Максима.

— Не тешь себя иллюзиями. Я не сомневаюсь в твоей любви, я просто знаю, что ее нет. Но это не страшно, это, наверное, дано не всем. Хорошо бы, если бы еще не было лжи и лицемерия, а то я уже задыхаюсь от их избытка. Этого я простить не могу, как не могу простить и твоего неуважительного отношения к моей матери, поэтому…

— Но мы же собирались к морю, а сейчас мы едем на пикник! — перебила его Светлана.

— Ты что, не поняла, что твой спектакль провалился? Я срежиссирую его финал: вместо моря ты поедешь сейчас на свою Тринадцатую Парковую! Кстати, их немного больше, чем ты как-то сказала.

— И давно ты об этом узнал? — прищурив глаза, ухмыльнулась Светлана.

— Только что. Сегодня не только день открытых дверей, сегодня день открытий! Тебе помочь собраться? Такси вызвать?

— Не надо! Сама справлюсь! — зло выкрикнула она.

— Да, вот тебе компенсация за плохой секс. — Максим вынул из бумажника деньги и бросил их на стол.

— Обойдусь! — огрызнулась Светлана.

— Собирайся основательно, не вздумай что-нибудь забыть и ключи не забудь оставить, — распорядился Максим и, не обращая внимания на ее слова, как подкошенный рухнул на кровать.

Закрыл глаза и стал просто слушать, по звукам стараясь определить, чем занимается Светлана. Он слышал звук падающих на стол ключей, шелест денежных купюр, звуки застегиваемых на сумках молний и с нетерпением ждал, когда же раздастся самый желанный на сегодняшний день звук — звук захлопнувшейся двери.

И когда наконец раздался этот долгожданный звук и Максим услышал щелчок дверного замка, он глубоко, с облегчением вздохнул. Потом еще долго лежал, не открывая глаз, не веря в то, что закрытая дверь отделяет его от Светланы, лжи и лицемерия, пришедших в его дом вместе с ней, от его неудачной попытки семейной жизни. Он долго лежал без движения и просто заснул.

Светлана, приехавшая три месяца назад в дом Максима с одной сумкой вещей, еле вышла из подъезда с тремя огромными сумками. Она поставила их прямо на асфальт, достала из сумочки телефон и вызвала такси.

«Черт! И надо же было позвонить Ольге! Сидела бы и ждала!» — злилась Светлана на подругу, нервно бегая возле своих вещей и высматривая машину.

— Ну нет! Я должна сказать ей, какая она дура! — вслух произнесла она и принялась набирать номер телефона Ольги, не обращая внимания на недоуменные взгляды сидевших на скамейке женщин.

— Ну где вы! — сразу откликнулась Ольга. — Дождемся мы вас сегодня или нет?!

— Нет, не дождетесь! И ты не дождешься, чтобы я когда-нибудь вспомнила, что у меня есть подруга дура.

— Ты что? С ума сошла? Вы поругались? Макс слышал наш с тобой разговор?

— Надо же, какая догадливая! А раньше ты об этом могла догадаться?

— Получается, что я во всем виновата?

— Получается!

— И куда ты теперь? Поедешь к Славику?

— Нет, к нему я не могу вернуться. Я его на прощание почти напрямую козлом назвала.

— Значит, в Мытищи?

— Значит, в Мытищи! — зло повторила Светлана слова Ольги и сунула телефон в сумку.

Заметив подъехавшее такси, она махнула рукой водителю и кивнула на свои вещи.

— На Ярославский вокзал! — бросила она, когда они вместе с ним, уложив ее вещи в багажник, сели в машину.

«Опять Мытищи! Какой черт дернул меня написать Славику эту дурацкую записку?! Сейчас бы вернулась к нему. Ну придумала бы, что сказать. А теперь вот придется все начинать сначала! — досадовала она, посматривая в окно. — Но ничего! У меня есть опыт, я почти цивильно упакована, значит, шансов теперь у меня больше, чем было тогда, когда я вышла на охоту на Макса. И на море я поеду, я ведь в отпуске! И никакой это еще не черный день, тем более что у меня столько бабок!» — окончательно успокоилась Светлана и даже улыбнулась, заметив знакомые башни асимметричного здания некогда нелюбимого ею вокзала.

— И когда уже эта реставрация закончится? — проворчал водитель, останавливая машину.

Светлана не обратила внимания на его слова. В мечтах она была уже далеко от вокзала, от Мытищ и даже от Москвы. Она уже строила воздушные замки на морском берегу.

Максима разбудил звук открываемого дверного замка.

«Нет! Только не это! Ты не можешь вернуться!» — запаниковал он, собираясь закричать.

Через минуту он думал о том, что хорошо, что не сделал этого, потому что увидел и без того испуганную мать, входящую в его апартаменты.

— Макс, вы никуда не поехали? — почти прошептала она.

— Мам, это я никуда не поехал. Говори громко, тебе некого больше стесняться. Светлана уехала навсегда.

— Вы поругались?! — в ужасе воскликнула Наталья Борисовна.

— Нет, мам, мы не ругались, но мы расстались. Не утешай меня, потому что я рад, что это произошло. Я очень рад, мама! Сейчас я ничего не хочу рассказывать, но прошу никогда при мне не упоминать имени этой лгуньи!

— Хорошо-хорошо! Не расстраивайся! Я тут разложу свои покупки, — засуетилась Наталья Борисовна и пошла в сторону кухни.

— Мама, ты можешь делать в моей квартире все, что захочешь! — закричал Максим.