Читаем Рябиновые зори полностью

«Течет, бурля и беспокоя…»

Течет,      бурля и беспокоя,Толпа широкою рекой.И островком          стоят в ней двое,Толпы —       как будто никакой.Ворчат седые:          «Как не стыдно?В обнимку —          среди бела дня!»Эх, люди,           мне за вас обидно,Поймите правильно меня:Как постареем — не заметим,И забываем сразу дни,Когда казалось нам,                             как этим,Что в целом мире мы одни.А не припомнится такое,Махни на жизнь свою рукой!Как островок                   весь вечер двоеСтоят в толпе                    и над толпой.

«Себя считать я должен виноватым…»

Себя считать               я должен виноватым,Что без тебя            брожу                   в краях лесных?Любовь кого-то делает крылатымИ крылья подрубает                              у иных.Нет, не ревнуйК путям и километрам!Ведь не от счастья все-таки скрипятВсе флюгера,Что вертятся под ветромИ не летят!

«Чтоб видеть больше…»

Чтоб видеть больше,Больше знать с годами,Мы для того, наверно, и живем.Деревья,Словно черными плодами,Увешаны обильно вороньем.Я и не ведал,Что порою тучиИз воронья бывают сплетены.Чтоб встать над ними,Лезу я на кручи,Где все четыре стороны видны.Где месяц,Словно на клеенке синей.Забыт подобно стертому ножу.Не в горы ухожу я                       из низины,Из осени яВ зиму выхожу.Внизу приходит утро постепенно,А здесь, на кручах, день уже настал.И зимний ветер пахнет свежим сеном, —И этого, признаться, я не знал.Ты, жизнь моя, заставила скитатьсяНеблизкими дорогами страны,Но я не разучился удивлятьсяДо сединыИ в пору седины.Пусть разомкнутся хвойные ресницы,Когда я рухну где-то под сосной,Чтоб в миг последний смог я удивиться:Как ярко солнцеСветитНадо мной.

«Жизнь, чтобы жить…»

Жизнь, чтобы жить:Любить и ненавидеть,Работой наслаждаться до конца,И звезды видеть,И травинки видеть,И слышать писк голодного птенца.Жизнь, чтобы жить:И петь, и веселиться,И плакать,Если слез не удержать,Когда опять летят над нами птицыИ осень осыпается опять.Жизнь, чтобы жить:Встречаться, расставаться;Вагонная закрылась плотно дверь,Но надо жить,Хоть нам давно за двадцать,И сердце все в зарубках от потерь.И пусть уже ты — далеко-далёко,Как радиоприемники —                                         сердца.Жизнь, чтобы жить:Не умирать до срока,Жить до конца,До самого конца.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия