Рядом с тобой (СИ)

С этого момента они стали жить, как кошка с собакой.

–– Что такое с нашими девочками? – спросила Светка Севу. – Раньше жили душа в душу, а теперь дерутся постоянно.

–– Дерутся? Это надо прекращать. Ничего, я разберусь и выясню, в чем там дело.

Однако прекращать дружбу с Игорем не хотелось ни одной из девочек, поэтому они всё тщательно скрывали и отец ничего не выяснил.

Но вдруг Вероника сама прекратила драки. Она хотела поговорить и понять, почему Игорь не обращает на неё внимание.

–– Ты высокомерная, а я таких не люблю. Ты красивая, но одной красоты мало.

–– Что бы ты понимал! Для женщины самое важное – это красота.

–– Что-то я не вижу здесь женщины.

–– А я, по-твоему, кто?

–– Ты маленькая вздорная девочка. Вы с Дашей сёстры, но совершенно не похожи друг на друга, и не только лицом, но и характером. Она добрая, а ты злая.

–– Я не злая, просто ты мне нравишься.

–– Я знаю, но ничего не могу поделать – мне нравится Даша. Поищи кого-нибудь другого.

–– Да выбирать-то особо не из кого.

–– Ах, смотрите пожалуйста, наши парни её не устраивают! Сама-то – от горшка два вершка, а туда же!

–– Это я от горшка два вершка?! На себя посмотри! Больно ты мне такой нужен! Я себе другого найду!

–– Вот и правильно.

–– Правильно, правильно, – подошла к ним Даша, – оставь нас в покое.

Они ушли вдвоём под ручку, а Вероника стояла и размышляла. А в самом деле, не обратить ли ей внимание на кого-нибудь ещё, а то так и сестры лишиться можно. А ведь у неё, кроме Даши, и подруг-то нет, а всё потому, что характером она пошла в мать, в Светку, какой она была до аварии.

Эти дети рассуждали совсем, как взрослые, а ведь им было всего по 12 лет.

Конечно же, на праздник пришли и взрослые. За прошедшие годы многие из них сильно изменились.

После рождения детей Антон, наконец, остепенился, его уже редко называли «Бешеным». С каждым годом он всё больше и больше походил на своего отца.

Когда-то давно Лёша спросил его:

–– Ну вот нашли вы Романова, выяснили, что это именно он причастен к гибели твоей матери. И что дальше? Возможным убийством Стаса вы его напугали. И всё? Пора возвращаться домой?

–– Отец хотел его наказать, – ответил Антон, – но Романов сам себя наказал. Всю жизнь будет мучиться с сыном-дураком. Ему ведь даже дело своё, банк этот, оставить некому. Кто будет им управлять? Стас? Да он там всё развалит, или облапошит его кто-нибудь, да так, что он им ещё и денег должен будет. Пусть живёт. А насчет нашего возвращения в Смоленск – во-первых, у нас там родственников не осталось (ну, кроме твоей мамы, конечно), а во-вторых – весь бизнес здесь. Да к тому же, если Романов узнает, что мы уезжаем, он же вам житья не даст.

–– Да что ты обо мне беспокоишься?

–– А о ком же ещё? Ты же мой двоюродный брат. Нет, Лёша, никуда мы отсюда не уедем. Зачем? Опять сниматься с насиженного места, бизнес переводить. Только лишняя трата времени и нервов. К тому же, пока мы здесь, Романов живёт в постоянном страхе.

Только здесь Миша с Айнур, наконец, обрели покой. К сожалению, много лет им пришлось жить на съёмной квартире, но всё равно это было лучше, чем постоянно думать о том, что в любом уголке Москвы тебя могут подстерегать эти полоумные скинхеды. Поначалу соседи косо смотрели на Айнур (всё-таки она чеченка), но вскоре она подкупила их своей добротой. Чтобы не сидеть сложа руки, она даже устроилась на работу.

–– Спасибо тебе, Лёша. – сказал ему однажды Ремизов.

–– Не за что.

–– Не скажи. Ты уже несколько раз спасал меня – и тогда в Чечне, и сейчас. Ну куда бы мы делись, если бы здесь не нужен был работник. Конечно, мест на свете много, и друзей у меня много было, но они, к сожалению, в основном погибли.

–– А там, в Москве, разве у тебя не было друзей?

–– В детстве были, но потом я учился, затем воевал, и они все меня забыли. Нет, в Москву я не вернусь.

–– Но ведь там живёт твой отец!

–– Я понимаю. Но я боюсь за Айнур.

–– Ты, боевой офицер – и боишься?

–– Боюсь, что они убьют её, а без неё мне не жить. Я действительно ничего не боялся – до плена. Там, у Дэргена, я пережил столько унижений. Что-то сломалось во мне. После возвращения я ведь больше ни в одной операции не участвовал – я не мог больше командовать. Хотелось плюнуть на всё и уехать домой. Но я понимал, что не могу. Я – офицер, и мой долг был находиться там. То, что ты сейчас видишь перед собой – лишь жалкая тень от того, каким я был раньше.

–– Не наговаривай на себя.

–– Лёша, ты просто многого не знаешь. После возвращения у меня появилась цель – найти того, кто сдавал наших. А иначе как объяснить то, что ребята провели больше десятка операций по моему поиску, но они почему-то все проваливались. И вот, когда у меня уже была информация, непроверенная, правда, он вычислил меня и пытался ликвидировать.

–– Зачем Г… я даже имени его произносить не хочу… всё это делал?

–– Чеченцы ему платили, и судя по всему, деньги были немалые.

–– Какой же сволочью надо быть, чтобы посылать на верную смерть стольких ребят. Ему, наверно, жалования было мало, хотел разбогатеть. Ублюдок! А ведь он мог и отряд Антона прирезать. А что ему стоило?