Рядовой. Назад в СССР. Книга 1

Весь первый этаж — различные службы. Десяток кабинетов, не более. Не наряд, а так, пустое времяпрепровождение. Писарь, что сидел на втором этаже, мог бы убирать и на первом, но грамотно съехал с этой темы и по большей части, прохлаждался.

Меня интересовала строевая часть. Дверь туда была деревянной, закрывалась на два замка. Ключи помещались в пластиковые тубусы и опечатывались печатью ответственного и на ночь, сдавались дежурному.

Начальником строевой части был младший лейтенант, у которого в помощь имелся солдат из старослужащих. Конечно, будучи в наряде, я легко мог бы срезать пластилиновые печати с тубусов и самой двери, воспользоваться ключами и все проверить. Собственно, я это и сделал, вот только меня ждала неудача.

Все личные дела солдат и сержантов были заперты в большом металлическом сейфе, а ключи от них младлей почему-то не сдавал. Привычка, наверное. У многих такая есть, хотя так делать запрещено.

Но как-то мне подвернулась удобная возможность. Со штаба округа приехала машина с какими-то документами. Соответственно, офицеру была нужна помощь. Выбор пал на меня. Пока начальник строевой части болтал с водителем, я таскал какие-то коробки со старыми документами. Нужный мне металлический сейф был открыт и я заглянул внутрь.

На все ушло несколько минут. Вот только папка с моим личным делом оказалась пуста. Только картонка с приклеенной на корешок бумажкой «Громов М. С.».

Ну и куда оно подевалось? Неужели чекист прихватил?

Конечно же на этот вопрос ответа не было, а спрашивать у младлея я не стал.

* * *

А за несколько дней до присяги в роту ворвался наш старшина, прапорщик Лось.

— Так, воины! На центральном проходе становись! — гаркнул он. Видно было, что он в не самом лучшем расположении духа. — Живее, живее! Тащитесь, как сонные мухи!

Само собой, пока рота строилась, со всех сторон сыпались вопросы. Обычно Михаил Михайлович был сдержанным.

— Значит так! — заявил он. — Есть проблема! В автопарке стоит наш бронетранспортер! Так вот, он неожиданно перестал заводиться. И поэтому мне нужен толковый автомеханик, а лучше целых два. Итак, добровольцы есть?

— А как же Сазонов?

— Сазонов уже вторую неделю в госпитале со спиной лежит! — окинув строй нетерпеливым взглядом, пояснил Лось. — Ну?

Неожиданно руку поднял Коля Степанков. Старики его прозвали «рыбкой», потому что память была ну прям как у аквариумной рыбки. Он пока доходил от канцелярии до каптерки, забывал причину, по которой его отправляли. Даже небольшие объемы информации, вроде расхода личного состава или раздаточной ведомости, производили в его мозгу натуральный коллапс, отчего чуть ли не пар с ушей шел.

Коля еще раз, получал люлей. Снова забывал. Звонил от дневального, за что получал в третий раз. А потом его отчитывал Петров за то, что его ротный канифолил.

— Степанков? Ты? Да ладно! — Лось посмотрел на него с насмешливым подозрением. Неторопливо направился к рядовому. — Неужто, в механике разбираешься?

— Ну да.

— А что чинил?

— У дяди в деревне мотоцикл! Три раза! И велосипед трехколесный.

— Степанков, блин! — нахмурился прапорщик, глядя на него с раздражительным пренебрежением. — Ты вообще представляешь разницу между бронетранспортером и мотоциклом?

— Ну да! — отозвался тот. — Тоже самое, только побольше. И башня сверху.

— Это у тебя башня сверху! Которая, к тому же, постоянно забывает, что ей говорят! К твоему сведению, у БТР двигатель не один, а два. А еще цилиндров больше, раз в десять, понял?

— Ну да. Разрешите попробовать?

— Тьфу ты… — махнул рукой прапорщик. — Ладно, шаг вперед. Кто-то еще знаком с техникой?

У меня был небольшой опыт в обслуживании моего «Патриота». Правда, ездил я на нем очень редко, а ломался он еще реже. Меня учили ездить на всем, у чего есть колеса и двигатель, но вот ремонтом и обслуживанием я почти не занимался.

Но на сегодня планировался очередной забег, поэтому я решил «соскочить». Уже хотел поднять руку, но меня опередил… Валера Кольский!

Послышался довольный гул. Репутация у Валеры была соответствующая.

— Кольский?! — охнул старшина. Петров при этом прикрыл лицо ладонью, чтобы не рассмеяться. — И ты в технике соображаешь?

— А чего там соображать? — невозмутимо ответил тот. Причем, ответил весьма уверенно. Даже я удивился. — Два двигателя по шесть цилиндров, жидкостного охлаждения. Работают на отдельную трансмиссию. Там стоит такой же двигатель, как и на ГАЗ-51, только форсированный. По сути, одно и то же.

Рота изумленно раскрыла рты — главный тормоз подразделения, оказывается, шарил в технике больше, чем все остальные. Это было как минимум странно, а скорее даже невероятно.

— Признаться, я удивлен! — Лось вытер вспотевший лоб. — Значит так, Степанков и Кольский за мной, остальные заниматься по распорядку.

— Товарищ прапорщик… — Петров указал на Валеру. — Может, им третьего дать? На контроль, а то… Ну, как бы…

Лось верно уловил его мысль.

— Молодец, Петров. Правильно мыслишь. Вот ты с ними и пойдешь! Одних их отпускать чревато, а то в боксе землетрясение произойдет ненароком.