Рядовые апокалипсиса

Собственно, все дело в том, что мы как раз вломились в супермаркет. Если в Посаде бывали — наверняка его знаете. Стоит себе буквально в полусотне метров от перрона железнодорожного вокзала довольно крупный торговый центр в модном нынче архитектурном стиле «без окон, без дверей»… Ну, может и не совсем такой ужасный, но и на украшение города эта бетонная коробка точно не тянет. И окон на фасаде, реально, маловато. Причем, большая часть из имеющихся — бутафория. В смысле, красивое, тонированное с голубоватым отливом стекло есть, а вот проема в стене за ним — нету. В связи с этим внутри здания темно, как у негра… в одном соответствующем месте. Потому как электричества в этом районе города нет числа, наверное, с двадцать первого, ну, может, с двадцать второго. Вдобавок, в качестве «маленьких приятных бонусов» к кромешной тьме идут конкретный разгром в помещении, живописно подсвечиваемый яркими, но узконаправленными лучами наших подствольных фонарей, и дикая вонища. Нет, я вовсе не мальчик-неженка из какой-нибудь элитной спецшколы с углубленным изучением античной философии и французского языка, и в жизни своей повидал (и понюхал) много всякого. Но аналога этому густому «амбре» подобрать по памяти, ей-богу, затрудняюсь. Тут смешалось все: и тошнотворный запах протухшего мяса из открытых холодильных шкафов и витрин, и сладковатая вонь уже начавших гнить раздавленных фруктов, рассыпавшихся с перевернутых стеллажей, и омерзительный, липкий, отдающий привкусом медяшки на языке запах обильно разлитой по шлифованным плиткам пола крови. И мертвецами тоже перло неслабо, и простыми, тихо семе лежащими и разлагающимися, и ожившими, уж этот-то ацетоновый дух ни с чем не перепутаешь. Каков «коктейль» представляете? И ведь это всего лишь чуть больше недели прошло, как все началось и, от силы, седьмой день, как тут электричество вырубилось. Что же будет месяца через два-три, когда наступит летняя жара, расплодятся уже и без того вылезшие откуда-то, несмотря на то, что на дворе только март, мухи, и «дойдут» несколько более «долгоиграющие» в плане гниения овощи? Это ж форменная амба будет, к бабке не ходить! И как тут, скажите на милость, не позавидовать героям каких-нибудь «Двадцати восьми дней спустя», у которых через месяц после наступления конца света в магазинах все еще горит свет, а на полках лежат румяные яблочки? И влезшие внутрь на мародерку граждане не судорожно рожи тряпками укутывают, чтоб хоть как-то от вони защититься и себе под ноги не блевануть, а диалоги о достоинствах коллекционных сортов виски ведут.

В общем, киношные красивости в очередной раз со звоном разбились о грубые реалии жестокого мира, блин. А мы стоим на пороге продовольственного супермаркета, что разместился на первом этаже торгового центра, судорожно сглатывая и заматывая лица шарфами, серыми форменными милицейскими кашне или привезенными из кавказских командировок шемахами, подсвечиваем разнесенный в хлам торговый зал фонарями и пытаемся сообразить, с чего начать. Причем, начинать нужно побыстрее, пока из окрестных домов на гул моторов наших грузовиков не начали подбредать мертвецы. Вокзал в Посаде, на наше счастье, стоит немного на отшибе от жилых кварталов, но и не совсем на пустыре. Так что, скоро притопают, тут и гадать не приходится. А мы пока не то, что продукты выносить не начали, но и даже зачистку объекта не произвели. Значит, нам стоит поторапливаться.

— Внимание всем, — тихо забубнил голосом Тисова наушник моей рации. — Работаем чрезвычайно осторожно. По одному никому не разбредаться, минимальная группа — «тройка». Внимательно смотрите по сторонам и под ноги. В этой помойке не то, что мертвец, слон средних размеров спрятаться сможет при желании. Огонь вести только одиночными, и только если уверены, что перед вами зомби. Работать лучше пистолетами и ПП, автомат — только в самом крайнем случае. А то продуктов не столько вынесем, сколько попортим…