Риальто Великолепный

Ильдефонс неодобрительно покачал головой.

— Да уж, аппетиты у них растут не по дням, а по часам, а кто должен за все это платить? Мы с тобой. Такова жизнь.

Он отвернулся, чтобы наполнить опустевший кубок дородного Гуртианца.

— Я провел небольшое расследование, — сообщил тот тяжеловесно, — и обнаружил, что Зезамедес скрывался среди нас много лет. Похоже, он был отступником, которому нет места ни на Земле, ни на Джангке.

— Не исключено, что он продолжает таковым оставаться, — заметил Ильдефонс. — Кто видел его труп? Никто! Мгла утверждает, что электричество для архивейльта все равно что вода для рыбы.

— Именно так, — подтвердил Мгла-над-Устлой-Водой, худощавый человечек с горящими глазами.

— В таком случае ущерб, нанесенный моему имуществу, теряет вообще какой бы то ни было смысл! — воскликнул Риальто. — Прежде чем приступить к решению прочих вопросов, я требую компенсации!

Гуртианц нахмурился.

— Я не понимаю, чего ты хочешь.

— Все проще некуда, — сказал Риальто. — Я понес серьезный урон, необходимо восстановить справедливость. Я намерен потребовать себе камни-иоун.

— Тут ты не одинок, — ответил Гуртианц.

Мгла-над-Устлой-Водой саркастически фыркнул.

— Можешь требовать сколько хочешь.

Вперед выступил Мун Волхв.

— Архивейльт мертв всего ничего, неужели обязательно сразу начинать ссориться?

— Ты так уверен в том, что он мертв? — Эшмиэль продемонстрировал собравшимся липовый лист. — Вот что я нашел на моем голубом изразцовом куртиване. Здесь написано: «Ничто не грозит Моррейону».

— И я тоже нашел лист! — объявил Мгла.

— И я! — воскликнул Гуртианц.

— Да, как быстро бегут столетия, — задумчиво протянул Ильдефонс. — Славное было времечко, когда мы задали жару этим архивейльтам! Бедняга Моррейон! Я нередко гадал, что с ним сталось.

Эшмиэль, хмурясь, посмотрел на свой лист.

— «Ничто не грозит Моррейону», как нас уверяют. В таком случае, уведомление об этом кажется излишним и чересчур предупредительным.

— Все совершенно прозрачно, — буркнул Гильгед. — Моррейон отправился разгадать загадку источника камней-иоун, это ему удалось, и теперь ему ничто не грозит.

— Таково одно из возможных толкований, — высокопарно отозвался Ильдефонс. — Что-то здесь нечисто.

— Что толку сейчас забивать этим голову, — заявил Риальто. — А вот на камни-иоун я заявляю официальную претензию в качестве компенсации за ущерб, понесенный ради общего дела.

— Требование на первый взгляд резонное, — заметил Гильгед. — Однако на самом деле каждый должен получить награду сообразно своим заслугам. Я не высказываю эту мысль лишь потому, что это мое мгновенное электрическое усилие испепелило архивейльта.

— Вот и еще казуистический довод, который необходимо решительно отвергнуть, в особенности поскольку так удачно подвернувшаяся энергия позволила Зезамедесу ускользнуть!

Спор затянулся на целый час. В конце концов формула, предложенная Ильдефонсом, была вынесена на голосование и одобрена пятнадцатью голосами против одного. Имущество, ранее принадлежавшее архивейльту Зезамедесу, надлежало выставить на всеобщее обозрение. Затем каждый волшебник должен расположить предметы по порядку от наименее желанного к наиболее, а Ильдефонс — сопоставить списки. Если на какой-то предмет претендовали двое или более, спор надлежало решить при помощи жребия. Риальто в качестве компенсации ущерба получал право выбрать любую вещь по своему усмотрению после того, как будет определен хозяин пятой веши по списку. Гильгеду было даровано точно такое же право, но после десятой вещи.

Риальто предпринял последнюю попытку вразумления.

— Что толку выбирать, когда будет отдана пятая вещь? У архивейльта не было ничего, кроме камней, нескольких ничем не примечательных вещичек да корешков, трав и эликсиров.

К нему никто не прислушался. Ильдефонс раздал листы бумаги, каждый волшебник перечислил предметы, на которые претендовал, после чего Ильдефонс внимательно изучил каждый список по очереди.

— Как выясняется, — объявил он, — все присутствующие больше всего хотят получить камни-иоун.

Взгляды магов устремились на камни, которые мерцали и переливались молочно-белым огнем.

— В таком случае, — провозгласил Ильдефонс, — победителя определит случай.

Он достал глиняный горшок и шестнадцать дисков из слоновой кости.

— Сейчас каждый из вас поставит свою подпись на одной из этих бляшек и положит ее в горшок, вот так. — Он пометил один из дисков и бросил его в горшок. — Когда все проделают это, я позову служанку, она вытащит из горшка одну из бляшек.

— Минуточку! — воскликнул Визант. — Я чую беду. Она ходит где-то рядом.

Ильдефонс вперил в чувствительного Некропа холодный вопросительный взгляд.

— О какой беде ты говоришь?

— Я чувствую какое-то противоречие, несоответствие, среди нас витает что-то странное. В этом зале находится кто-то, кого здесь быть не должно.

— Кто-то незримый таится среди нас! — воскликнул Мун Волхв. — Ильдефонс, стереги камни!

Ильдефонс осмотрелся по сторонам сумрачного старого зала. Потом сделал условный знак и указал в дальний угол.

— Призрак! Ты поблизости?

— Я здесь, — раздался негромкий печальный шепот.