РЯВанш!

           2-я флотилия состояла из дюжины эсминцев 2-го класса типа "Момо" и "Моми" с водоизмещением до 1 тыс. тонн. Между собой они отличались в основном скоростью (новейшие "Моми" могли развивать скорость в 36 узлов, а "Момо" - только в 32 узла) и торпедным вооружением. У "Момо" было шесть легких 457-мм торпед, у "Моми" - четыре тяжелых 533-мм. Артиллерийское вооружение и у тех, и у тех состояло из трех 120-мм орудий. Вообще по своей силе эти 2-ранговые японские эсминцы не очень уступали большим 1-ранговым, хотя были гораздо менее мореходны и предназначались в основном для прибрежных действий. Наконец, в 3-й минной флотилии числилось двенадцать устаревших 2-классных 800-тонных эсминцев типа "Сакура" и "Каба". Они имели паровые машины вместо турбин, что позволяло им разгоняться только до 30 узлов. Торпедное вооружение состояло из четырех 18-дюймовых торпед, артиллерийское - из всего одного 120-мм орудия, способного соперничать со 102-миллиметровками русских "новиков", а также четырех малопригодных в бою 76-мм орудий. 3-ю минную флотилиб усиливали в качестве лидеров два новейших эсминца океанского класса - "Минекадзе" и "Савакадзе". Эти 1600-тонные корабли были вооружены шестью 533-торпедными трубами и четырьмя 120-мм орудиями каждый.

           Адмирал Ямай знал, почему Томосабуро Като настоял на кандидатуре Кантаро Сузуки как командующего "жертвенным" 3-м соединением. Вице-адмирал Сузуки не только являлся одним из самых популярных и любимых на флоте за отзывчивость и честность среди "молодых" адмиралов, но был известен и за пределами Японии. Два года назад Сузуки водил японскую эскадру с дружеским визитом в Сан-Франциско, где произвел на принимающего его, как союзника, американцев колоссальное впечатление своими блестящими и взвешенными выступлениями. Японского адмирала цитировали газеты всех штатов. Таким образом, вполне вероятная гибель Сузуки (весьма нелюбимого за умеренность и "пацифизм" среди военного руководства) в бою с превосходящими силами русских не только бы окрыляла японских моряков огнем священной мести, но и произвела бы определенный эффект в Америке, где как раз сейчас колебались в выборе предпочтений между Японией и Россией.

           Однако в данный момент Кантаро Сузуки интересовал командующего, прежде всего, как информатор о русской эскадре. Однако русские сами вышли на Соединенный флот, едва не сорвав всю операцию. В час дня в небе был замечен вражеский самолет. К счастью, русские пилоты не торопились давать радиограмму, чувствуя, очевидно, себя в воздухе в полной безопасности. Это было их ошибкой. На линкоре "Ямасиро" на его носовой верхней башне был установлен длинный помост, опиравшийся на стволы 356-мм орудий нижней башни. С этого крошечного аэродрома, высоко вознесенного над морем, с пронзительным треском сорвался аэроплан - истребитель "сопвич-пап", нырнул к волнам, но потом резко пошел вверх, прямо к русскому самолету. Их бой был недолог. Юркий японский истребитель зашел в хвост вражескому громозкому гидроплану и изрешетил его из пулемета. Обломки русского самолета рухнули в воду. Правда и японский аэроплан был обречен. Он мог взлетать с линкора, но не садиться. Не могла колесная машина и опуститься благополучно на воду. Отважный пилот направил свою машину прямо в волны и успел выбраться из кабины, пока искалеченный при ударе аппарат тонул. Авиатора подобрал подоспевший миноносец.

       

          В два часа дня пришло сообщение, что Сузуки обнаружил авиаразведкой (не зря ему выделили авиатранспорт) все двенадцать русских дредноутов. Потом от Сузуки пришла радиограмма, что 3-й флот ведет бой с пятью линкорами и пятью легкими крейсерами противника. Больше сообщений от Сузуки не приходило. Очевидно, что Колчак атаковал 3-й флот с быстроходной частью своей эскадры. Но где находятся сейчас оставшиеся русские дредноуты устаревших типов? Успели они подойти к месту боя или Колчак уже вернулся к основной части своей эскадры после уничтожения кораблей Сузуки?