Ряженые

В доме Аксельродов гости, как известно, не переводились. Наведывался и знаменитый Марк Галлай, сбивший над военной Москвой первый "Юнкерс -88". Авиаторы-ветераны, по обыкновению, вспоминали о своих схватках с "люфтваффе". Посмеивались над очередным томом "Истории отечественной войны", вышедшем в те годы. Умница Марк Галлай, летчик и военный писатель, как-то бросил с сердцем о современных историках войны: "Врут, как нанятые!" Эти слова запомнились Юре на всю жизнь...

"И вот опять... современные историки..." Да, и в книгах и почти во всех статьях авторы - доктора исторических наук...

Смятенные мысли Юры были прерваны приходом гостя. Явился, как всегда, без звонка, добряк Сулико. Юра выглянул к нему с книгой, заложенной бумажкой. Старик поинтересовался, чем это Юра так увлечен?

-Да вот, - мрачновато ответил Юра. - Современные историки. Льют и льют на Бен Гуриона. Зациклились на нем, что ли?

-Льют на Бен Гуриона? - повторил Сулико безо всякого удивления. - И решительным жестом руки словно отмел все, что мог услышать. - Бросил настороженный взгляд на Юру, произнес убежденно: - Не обращай, Юра, на это никакого внимания. Все годы не утихает здесь партийная драчка. Льют друг на друга без устали...Сомневаешься, спроси Шушану, она тут хорошо похлебала...

-... Почему дала вам книгу, ясно? - спросила Шушана, явившаяся к Юре в воскресный вечер. - Чтоб вы не воображали, что судьба Израиля тревожит только вас, совестливого парня. Не мечите бисер перед свиньями! У вас трое детей. Засветитесь, жизни не будет.

- Шушана, извините, я так думаю.

- Я думаю об Израиле гораздо радикальнее, чем вы. Но бисера не мечу.

Юра встал с дивана, принес из кухни табуретку, сел рядом c Шушаной. - Я весь внимание.

- Откровенность за откровенность?.. Согласна!

Ураганом налетел первый в этом году раскаленный хамсин, стекла задрожали, позванивая. Шушана поднялась, закрыла плотно окна. Стало душно. Шушана вытерла платком раскрасневшееся лицо и высказала вдруг совершенно для Юры неожиданное:

- Это государство, на мой взгляд, не может существовать ни по каким параметрам. Я работаю, в основном, с военными, в фирме "Таасия Авирит", знаю: на наших полигонах из десяти ракет взлетают только две. В лучшем случае. Почему? Сборка электронной начинки требует такой чистоты, что, если рабочий с утра ел селедку или что-либо острое, его не допустят к ракете. Не вымыл руки специальным мылом - тоже... У нас немало талантливых ребят, есть оригинальные идеи, но жить это не может. Руки так, как по инструкции, не моют... Притча, по вашему? Эта притча полностью относится к нашему любимому государству. Здесь ничего не может взлететь. Техники, политики, экономисты, сидельцы в мисрадах руки не моют...

- Да вы поэт. Шушана! "Руки не моют..." - это блистательная поэтическая метафора.

- Оставьте меня с вашей поэзией! - воскликнула она почему-то раздраженно. - Сейча-ас получите прозу... Сейча-ас! - От волнения запела, растягивая гласные. Так поют в Израиле, чаще всего, говорившие в своих семьях на идиш. - Официальная статистика определяет ежегодный рост экономики на четыре-пять процентов, умалчивая при этом, что каждый раз мы получаем подарком из-за границы почти десять процентов... То есть ежегодно мы не на пять процентов растем, а на пять процентов теря-ем. Вот вам проза! Экономика постоянно работает на минус... За счет чего покрывается минус? За счет общего обнищания, массовых увольнений... Сколько может жить смертельно больной, прикрепленный к "машине жизни"? Год? Десять лет?.. Глава "Хамаса" злобствует: "Четыре года!" Злобствует, но, мерзавец с кровавыми руками, от правды недалек. Израиля, как еврейского государства, не станет еще при нашей жизни...

- Всевышний не даст Израилю погибнуть! - вырвалось у Юры. Собственному детищу!..

- О, мамочка моя! - ахнула Шушана. - Такое услышать от вас, логика по складу ума!.. Земного человека, математика... Верить в безусловную божественную детерминированность мира... после Холокоста?!. - Она вскинула на Юру глаза. Обожгла взглядом, показалось ему.

Таким долгим "обжигающим" взглядом она, случалось, буравила многих соседей и университетских коллег в черных кипах. Традиционно-религиозные семьи вопросов не вызывали. Как и те, кто молниеносно сменили партийный билет КПСС на черную кипу. Но такие, как Юра... из обманутых, хлебнувших горюшка солдат или диссидентов с "верхним" образованием... Где истовость и догматизм ортодоксов, бегущих от сомнений, чаще всего от неудовлетворенности жизнью, а то и от душевного краха... Сколько здесь сломанных судеб, тем более, среди ученых - физиков, биологов, медиков, которым не удалось, по разным причинам, состояться в науке, осуществить свои замыслы, мечты. И ныне цепляющихся за мифы... Ох, не хотелось бы ей видеть среди них симпатичного соседа, в беседах с которым отводила душу!...

- Разве гибели нельзя предотвратить? - продолжал Юра тоскливо: у него и в мыслях не было, что его еретические мысли о будущем Израиля могут иметь столь беспощадное, математически строгое воплощение.