Ряженые. Сказание о вождях

Не ущербна ли в XX веке, не запоздала ли безнадежно, трагически сама идея атеистической еврейской страны, созданной ради того, чтобы спасти еврейство от резни: «НИКОГДА БОЛЬШЕ…», как написано в ЯД-ВАШЕМЕ. Израиль не единственное место на земле, где еврея могут зарезать только за то, что он еврей. Но Израиль — единственное место, где это делают постоянно, годами, мир уже привык к этому… Даже у Стены плача… где богомольцы все до одного без оружия, с оружием не пропустят… сверху на головы молящихся вдруг обрушились камни… День и ночь теперь рядом, на горке, дежурит белая «неотложка» с броской надписью: «Подарок американского еврейского Конгресса»…. Парадокс? Парадокс, и, по свидетельству мудрой Ханны Арендт, вовсе не такой уж неожиданный. Кто об этом вспоминает, думает?! Или рав Бенджамин прав во всем, он знает что-то, что нам и в голову не приходит? Все несчастье в том, что Израиль основали большевики?… Большевики? Наверное, дикое преувеличение. Гипербола… Как, в самом деле, постичь, гипербола это или ужасная, тщательно скрываемая годами правда?.. Ведь это важнее важного… У кого и как узнать?!.

… История француза Леона так потрясла Марийку, что она весь вечер возвращалась к ней. И даже всплакнула. Ночью, прижавшись к Юре, вдруг высказалась со свойственной ей определенностью:

— Юрочка, милый, эта работа не для тебя. Ты врать не умеешь. А должен, как израильский гид, эту поганую власть обелять, выгораживать. Хватит уродоваться. Иди работать по старой профессии. К своему раввину. Он снова звонил.

— Это, увы, невозможно, Марийка… Посчитай по пальцам. Трое детей, мы с тобой, бабушка. Шесть ртов… В ешиве мне положат тысячу пятьсот долларов. И ни цента больше. В туристском агентстве мой оклад со следующего года две с половиной… А сколько там наши «киты» получают… это ни в сказке сказать, ни пером описать!

Марийка взглянула на мужа решительно.

— Из-за нас не уродуйся, Юрочка. Не для тебя это — пыль в глаза пускать. Мол, Исраэль — Эльдорадо. Перебьемся… Звони своему равву и уходи от прохиндейства.

— А дом? На какие шиши? Не ты ли, Марийка, меня жучишь — дом?! Дом! Мука моя…

— Сколько, Юра, собрали денег, столько и собрали. Завтра позвоню Ксении, подобьем итог…

Глава 5 Страсти по Сергею Ковалеву

Однако следующий день сложился иначе.

Как только Юра переступил порог своей фирмы, его позвали к «Скряге-тучнику», так злоязычные гиды окрестили хозяина своей фирмы. «Скряга-тучник», маленький, подслеповатый, изнеможденный, как из Освенцима, польский еврей сообщил, не скрывая удовлетворения, что у него много заявок на экскурсии в Москву и Ленинград. И рожденные тут, сабры, хотят съездить, особенно из третьего поколения исраэлей, у кого бабушки-дедушки из России, у этих просто русский зуд; и несколько местных арабов готовы оплатить даже индивидуальные туры. Одно условие: непременно со своим гидом-переводчиком…

— Джордж, лучшего кандидата заключать договор с пшенклятым Интуристом у меня нет. Бери бумаги фирмы и лети. Русский для тебя родной дом. Своего обжулить труднее…

Юра признался смущенно, что он собрался из фирмы уходить. Нашел работу по старой профессии — компьютерщиком. Увы, зарплата там невелика…

— Зачем уходить?! — вскинулся «Скряга-тучник», которому был всегда подозрителен французский у большинства его переводчиков-марокканцев, ронявший, считал он, израильскую фирму в глазах парижских снобов. — Это заглупо, Джордж! У тебя большая семья, а будет забольше… Оставайся на пол-ставке… о, нет! на почасовой оплате!.. Не хочешь? Сделаем тебе один день в неделю… Гарантирую не меньше… — И неожиданно назвал вполне приличную сумму.

Не устоял Юра. Согласился подумать…

И у Марийки не вырвалось в тот раз «нет».

— Раз в неделю, сказала, это по божески. Но не держись за эту работу зубами, говори турикам-парижанам, что думаешь…

— Выгонят, отберут лицензию…

— И слава Богу!

… Что Юре делаў «Скряги-тучника» с его пшенклятым «Интуристом»?! Подпишет там, что надо. Без эмоций. Думал он вовсе не об этом, а, главным образом, о встрече со своим старым лагерным другом Сергеем Адамовичем Ковалевым. Очень ему не хватало мудрого рассудительного собеседника в этой трудно постижимой израильской жизни, которая, уж хорошо испытал на себе, его, новичка, умело дурила. То «шамировской мудростью», то «поднадзорной дисциплиной» гида, то коллективным патриотическим радиопереплясом под неизменные израильские напевы «хава нагила» или «гивейну шолом алейхем». Государству по нраву, спокойнее ему, болезному, когда люди поют хором, а не размышляют в одиночку. Британия — владычица морей давно породила свое откровенно циничное присловье: когда люди смотрят футбол, они не думают о политике…

Скоро сказка сказывается, да не скоро в туристском агентстве дело делается…

То вдруг танки Ельцина стреляют по парламенту России, — половина энтузиастов туризма аннулирует свои заявки. То цены на гостиницы Интуриста вдруг взлетают до небес, даже толстосумы отказываются…