Рибофанк

Я и глазом моргнуть не успел, как Сынок коршуном налетел на них, расшвырял первых попавшихся. Битый хромой автомат по продаже нутрицевтиков опрокинулся и беспомощно закрутил колесиками, его приятели бросились врассыпную.

Сынок выпустил гибкое щупальце, нашел порт на боку поверженной машины. Мощный удар тока, и паршивая овца в стаде честных и порядочных автоматов-продавцов покинула этот мир.

– Ликвидирован еще один паразит общества, – с присущей КТ-4 гордостью заявил Сынок.

– Молодец, молодец. Пошли, судья Дредд, нас ждет рыбка покрупнее.

– Это образное выражение?

Я тяжело вздохнул: все равно что с ребенком нянчишься. – Да.

– Занесено в память.

Мы задержались на открытой толкучке – я перекусил билтонгом и плодом камю-камю, – а потом добрались до Стюарт-стрит, до офисов негосударственной организации, носящей название «Общества против жестокого обращения с помесями». После пикировки с человеком-секретарем на входе я был пропущен в кабинет директора, некой Джейн Грэм-Боллард.

Грэм-Боллард оказалась невеличкой, ее череп был покрыт вместо волос розовыми неразвитыми перьями. Тело обтянуто блестящей облегайкой. Глава ОПЖОП, как и 99% ее сторонниц, была водно-углеродной шовинисткой. На меня она посмотрела, как старая помесь на живодера: со страхом, презрением и ненавистью.

– Полноправа Грэм-Боллард, – предъявив документ, обратился я к ней со всей учтивостью, – у нас есть основания предполагать, что террорист, известный под кличкой Чокнутый Кошак, перебрался в наш биорегион, после того как потерпел фиаско в Чикаго. Точнее, он укрылся на территории метроплекса. Отдел полипептидной классификации и контроля рассчитывает на содействие всех членов ОПЖОП в поимке преступника. При любой попытке этого трансгена связаться с вашей организацией вы должны немедленно сообщить нам. Более того, вы обязаны нас оповестить, даже если просто дойдет какой-нибудь слух об этом преступнике.

Пока я говорил, Грэм-Боллард медленно закипала, а когда умолк, она дала волю гневу:

– Ну, конечно! Чтобы вы тут же набросились на него и прикончили! Даже не соблюдя видимости правосудия!

– Слово «правосудие» применимо только к гражданам, имеющим права. Очевидно, я должен вам напомнить, что для помесей существует параллельная система правил, поощрений и наказаний. Над их разработкой многие годы трудились авторитетные специалисты, исходившие из соображений практичности и эффективности. Владельцам запрещено обращаться с помесями жестоко, унижать их или изнурять непосильным трудом. В то же время трансгенам гарантируется пища, жилье и нормальная работа.

– Это рабство! Самое обыкновенное рабство.

– А слово «рабство» опять же применимо только к человеку. Трансген – это имущество, самое обыкновенное имущество. Вроде базово-линейных молочных коров или овец.

– Существо, у которого до сорока процентов человеческих генов, – имущество?!

– Полноправа, законы придумываю не я. Я только слежу за их исполнением.

Она фыркнула:

– Вы говорили о жестоком обращении и унижении. Хотите, я покажу вам кое-какие видеоматериалы? Пусть у вас броня вместо кожи, пусть у вас свинцовая чушка вместо сердца – все равно, клянусь, вы будете дрожать от ужаса и возмущения!

Я на своем веку чего только не навидался.

– Это вряд ли.

– Такое положение дел – позор для всех нас! Скажите, вам когда-нибудь бывает стыдно?

– Только не при исполнении служебных обязанностей.

Грэм-Боллард надулась – должно быть, поняла, что меня не прошибешь.

– А сегодня ваша обязанность – найти и покарать благородное существо, в моральном, этическом и интеллектуальном отношениях не уступающее нам…

– Полноправа, – перебил я, теряя терпение, – видели бы вы результаты терактов, организованных этим «благородным существом». Вот я – видел.

– А кто его довел? Мы! Человечество! Я устало поднялся с кресла.

– Чокнутый Кошак – это всего-навсего бешеная помесь. Будете с ним ужинать – запаситесь ложкой подлиннее, мой вам совет.

– Бешеных помесей не бывает, зато бывают бешеные владельцы.

– Я вас предупредил.

На улице я некоторое время молчал, потихоньку анализируя услышанное от Грэм-Боллард.

Через несколько кварталов Сынок подал голос:

– Мы теперь будем следить за полноправой Грэм-Боллард? Вы незаметно осыпали ее пылекамерами?

– С чего ты взял?

– Но ведь вы ожидаете, что она будет ужинать с Чокнутым Кошаком.

Я снова вздохнул:

– Образное сравнение.

– Спасибо.

В тот же вечер я повстречал Ксули в «Кокейне Хопкрофта».

Разумеется, в действительности я находился в ее квартире, в Бостоне, а она где-то в Арктике, имея дело с айсбергами, ледниками и другими неразумными, а потому легко предсказуемыми созданиями природы. Мы договорились, что во время ее командировок будем встречаться на разных виртуальных сайтах минимум четырежды в неделю. Решили заглянуть и в «Кокейн Хопкроф-та», где карамелевые горы и лимонадные реки, леденцовые деревья и сахарно-ватные облака. Вряд ли это был удачный выбор, и дело не только в примитивности конструкта – здесь я с некоторых пор все чаще задумываюсь о том, во что мы, люди, превратили базово-линейную Землю.