Ричард Блейд Айденский

Тот, на который указывала сейчас Лидор, был посвящен Айдену, солнечному божеству, и в главном его зале пару месяцев назад Ричард Блейд сочетался узами брака. По сему поводу им с Лидор был выдан официальный документ, предъявленный в нужное время бар Савалту. В нем сообщалась не только дата счастливого события и имена брачующихся, но и условия супружеской сделки, согласно коим все земли и имущество Лидор, дочери Асруда, переходили в распоряжение ее мужа и господина Арраха, сына Асринда. После же его кончины супруге выделялась строго поименованная часть, а остальное отходило детям, если таковые окажутся в наличии. В противном случае…

Тут шли еще две дюжины пунктов, тщательно проработанных храмовыми юристами, ибо бумаги такого сорта в империи уважали и не жалели сил ни для их составления, ни для надлежащего исполнения. Роль нотариусов неизменно отводилась жрецам Айдена, которые не только наставляли паству добрым словом и проникновенной молитвой, но и занимались завещаниями, дарственными, брачными контрактами, попутно заверяя векселя, торговые договора, купчие и прочие деловые документы. Ко всему этому судейское ведомство бар Савалта отношения не имело, в нем рассматривались лишь претензии и споры, а также определялась, при необходимости, мера пресечения.

Итак, жрецы солнечного божества были загружены делами сверх всякой меры, зато их коллеги из храма напротив по большей части проводили время в приятной праздности. Этот второй храм относился к официальному императорскому культу, ибо в Айдене правящий владыка, как и все его предки, причислялся к лику богов. На его адептов возлагались только две функции, молитвы и жизнеописание великих императоров.

Проследив за изящной ручкой Лидор, Блейд кивнул и улыбнулся. Как всякая женщина, она считала замужество самым главным событием в своей жизни, и странник не собирался ее разочаровывать. Тут, в Айдене, он был супругом благородной Лидор, имперским нобилем Аррахом Эльсом бар Ригоном, тайным агентом Ратона. На Земле или в иных местах он являлся кем-то другим, надевал очередную личину, соответствующую месту, времени и ситуации. Сейчас же ситуация требовала, чтобы он сказал нечто ласковое — в это вовсе не было игрой, ибо он любил Лидор.

— Да, милая. Прекрасный храм, и церемония тоже была прекрасной.

На ее губах расцвела улыбка.

— Я словно во сне…

— Не может быть! Ведь мы с тобой сочетались не в месяце Снов, а в начале Пробуждения!

Месяц Снов был девятым в айденском календаре, а месяц Пробуждения — десятым и последним; по земному счету он соответствовал концу февраля и всему марту. Месяцы Айдена, отсчитываемые по фазам Баста, большей из лун, включали по тридцать пять дней, и было их в году ровно десять.

— Но я не хочу просыпаться, — Заявила Лидор, передернув плечиками. — Пробуждение может быть таким ужасным! И вдруг все окажется, как раньше… Замученный отец, пропавший брат… и я… одна в огромном замке…

Блейд нежно сжал ее запястье.

— Больше ты никогда не останешься одна, малышка, — пообещал он, как миллионы или миллиарды мужчин обещали до него своим подругам. И сейчас ему казалось, что он говорит истинную правду.

Подъем закончился на просторной полукруглой площадке, обнесенной со стороны обрыва двойной крытой колоннадой. Напротив нее поднималась широкая величественная лестница: мраморные ступени с каменными чудищами, застывшими по бокам, статуи божеств из позолоченной бронзы, полсотни гвардейцев, застывших ровной шеренгой вдоль фасада дворца. Собственно, это был еще не дворец Пресветлого, а лишь его преддверие, большой квадратный флигель с куполообразной крышей, где собирался Совет. Император его не посещал, ибо тридцать или сорок пэров, составлявших эту парламентскую палату, являли собой одновременно и слишком многолюдное сборище, и слишком малочисленное. Аларет Двенадцатый, как подобает существу божественному, имел дело с полудюжиной сановников, облеченных настоящей властью, либо — в очень редких случаях — демонстрировал свою персону народу, и такое событие привлекало многотысячные толпы.

Блейд осадил жеребца у правого края колоннады, примыкавшего к лестнице. Спрыгнув на каменные плиты, он помог сойти Лидор и повернулся к старшему из телохранителей.

— Ждать здесь. Четверо хайритов пойдут со мной, — странник оглядел сумрачных светловолосых воинов. — Ольт, Иньяр, Ирм, Ятрон… Нет возражений, парни?

Со своими хайритами он обращался как с равными. Они не являлись ни наемниками, ни слугами, ни, тем более, рабами; эти северяне добровольно остались с ним, когда брат Ильтар увел хайритское воинство в родные степи. В основном это были молодые мужчины, желавшие посмотреть мир, пожить в чужой стране; вполне естественно, что их айденский родич, Эльс из Дома Осс, предоставил им кров, пищу и развлечения, вроде сегодняшней прогулки в императорский дворец.