Ричард Блейд, пэр Айдена

Ттна спустились с небес в пламени и громе,
В сверкающей башне, подобной дереву фран.
Запылала степь, и дохнули огнем Семь Ветров,
Затмилось солнце, и день стал ночью,
Когда башня ттна встала на землю Хайры.
Прошел срок, стихли пламя и ветер,
И пришельцы с небес пошли к свободным кланам
Не походили они на людей ни обликом, ни одеждой,
Но в устах их был язык хайритов.
В каждый клан, в каждый род пришли посланцы
И сказали: «Закончено наше странствие,
Пощадили нас Темная Бездна и Великий Мрак,
Вновь обрели мы землю
И готовы делить ее с Домами Хайры
Нам — Север, ибо мы предпочитаем холод,
Вам — Юг, ибо вы возлюбили свет и тепло»
Не долго думали хайриты, не приносили жертв,
Не спрашивали совета у Семи Ветров.
«Земля родины не делится пополам», —
Так сказали они, а потом закрутились точильные камни,
И брызнули искры из-под клинков мечей
Повелевали молниями ттна,
Но убийства было для них запретным
Их огненные копья не ударили в Дома Хайры,
Но три дня били в землю,
Пока Дух Тверди, устрашившись, не перегородил
По их велению степь скалистой стеной,
Неприступной для человека и зверя.
Два поколения прошло.
Хайриты жили во мраке бесчестья,
Не в силах достичь Великих Северных Лесов,
Владея лишь половиной прошлых угодий.
Но не было дня, чтобы воины не искали прохода,
Тропы или тайного тоннеля в горах.
Однажды раскрылась скала,
И отряд храбрецов исчез в ее чреве.
Год, и два, и три ждали люди — никто не возвращался,
Но больше не светились сполохи в небе,
Что прежде играли ночью над горами ттна.
Тогда собрали Дома самых сильных и храбрых,
И воины стали бить скалу там, где пропали их братья
Они рубили камень, пока не нашли ход,
Широкий и гладкий, он вел в долины, где жили ттна.
Но лишь скелеты лежали там — кости людей и
пришельцев,
И хайритские клинки ржавели меж ребер ттна.
Поднялись кланы и вошли под своды тоннелей и пещер,
Поделив меж собой Высокие Долины,
Что даровала нм милость Семи Ветров,
И стали те долины их зимним домом
И прибежищем в годы бедствий…

Резко оборвав песнь, Арьер отложил инструмент и устало произнес:

— Ну, это уже другая история.

С минуту Блейд сидел молча, переваривая услышанное. Десятки вопросов теснились у него в голове, ибо спетая Арьером сага, как и все героические баллады такого рода, оставляла изрядный простор для воображения. Впрочем, в главном не приходилось сомневаться — эти таинственные селги-ттна пришли из космоса, с какого-то близкого или далекого мира.