Ричард Блейд, пэр Айдена

Поведение же самой Лидор представлялось крайне загадочным. Казалось, таинственным образом изменившееся лицо брата и его странная забывчивость (тут, правда, дело спасала история о кулаках Рата) должны были пробудить в девушке подозрения. И она, несомненно, что-то подозревала — Блейд чуял это всеми своими костями. Но Лидор отнюдь не избегала его; скорее наоборот. Она старалась проводить с ним как можно больше времени — фактически все время, какое оставалось у него после занятий с осской сотней, поучительных бесед с бар Занкором и тренировок с Ильтаром, продолжавшим натаскивать кузена в хайритском боевом искусстве.

Когда Блейд исследовал замок — под благовидным предлогом реставрации вышибленных Ратом воспоминаний, — она вызвалась сопутствовать ему и, натянув темную полотняную тунику, лазила вместе с братом по пыльным чердакам, мрачным подвалам, стенам, башням, бесчисленным лестницам, залам и переходам. Иногда она останавливалась в каком-нибудь закутке — вроде странного тупика, которым заканчивался подземный коридор под западной Садовой стеной (они-таки нашли там древний тоннель!) — и говорила нечто этакое: «А помнишь, Рахи, когда тебе исполнилось десять, а я была совсем крошкой, ты потащил меня в путешествие по подвалам… и мы чуть не заблудились… Помнишь, как разгневался отец?»

Конечно, Блейд не помнил ничего, и она это видела. Однако это не повергало девушку ни в печаль, ни в недоумение — весело рассмеявшись, она целовала Блейда в щеку или прижималась к его плечу, не подозревая о бурях, грохочущих в душе ее мнимого брата.

Сейчас Блейд сидел в библиотеке, наедине с бутылкой вина, и разглядывал свой трофей, обнаруженный вместе с Лидор в результате трехдневных розысков. То был кинжал старого бар Ригона; покойный Вик Матуш засунул его внутрь чудовищного пергаментного свитка, описывающего славные деяния Ардата Седьмого, — в полной уверенности, что никто и никогда не прикоснется к этой нуднейшей хронике двухсотлетней давности.

Лидор, сделав первый глоток вина из его чаши — чтобы отметить успешное завершение поисков, — тактично удалилась, оставив брата изучать семейную реликвию. Блейд вытащил кинжал из кожаных, с серебряными накладками ножен и осмотрел их. Ничего интересного, если не считать превосходной гравировки по серебру — на каждой из шести накладных пластин изображалось какое-нибудь мифическое чудище. Возможно, и не совсем мифическое; встретиться с такими тварями страннику не хотелось бы.

Вздохнув, он сунул ножны в горлышко вазы-раковины, подарка Арьера, украшавшего сейчас стол, и провел пальцем по клинку. Хорошая сталь, и размер подходящий, двенадцать дюймов — как раз хватит, чтобы воткнуть под левое ребро и достать до сердца. Лезвие, однако, казалось девственно чистым; если старый Асруд и пользовался им по назначению, то в давние, очень давние времена. Сколько помнила себя Лидор, ее отец всего лишь нарезал этим клинком мясо на своей тарелке. У Блейда не было оснований ей не верить.

Однако Асруд дорожил этой вещью. И не любил, когда ее трогали! Что это — старческая причуда, привычка к чему-то знакомому, всегда находившемуся под руками, или здесь кроется нечто большее?

Блейд снова вздохнул и приступил к изучению рукояти. Серебряная, как и следовало ожидать. Камни, мелкие рубины или гранаты, заделаны глубоко, чтобы не давить на ладонь. На конце — украшение: миниатюрная, сплющенная с боков головка демона с длинным носом и выступающими зубами. Здесь рукоятку охватывало тонкое кольцо, не больше десятой дюйма в ширину — будто на демона надели ошейник.

Задумчиво отхлебнув вина, Блейд безрезультатно попытался покрутить колечко, но оно явно было заделано намертво. Он нажал на каждый из дюжины камней — с тем же успехом. Потом осмотрел сочленение клинка и рукояти и поскреб это место ногтем. Никаких хитростей! Нижняя часть лезвия была залита в рукоятке свинцом — обычная примитивная технология крепления клинка, с которой он встречался не раз.

Бутыль из темного мутного стекла опустела наполовину, не приблизив его к разгадке секрета. Взглянув на нее, Блейд вдруг хлопнул себя по лбу и, подойдя к одной из стенных полок, начал копаться среди чистых свитков из пергамента и тонко выделанной рыбьей кожи. Где-то здесь он видел… Вот! Вот она! Он с торжеством вытащил из-за чернильного прибора грубую лупу. Эти айдениты просто молодцы! Уже шлифуют стекло… Кажется, бар Занкор говорил, что у некоторых флотских капитанов есть подзорные трубы…

Взяв со стола кинжал, он подошел к окну. Был ранний вечер; солнце, висевшее над западной Садовой стеной, еще давало вполне достаточно света. Блейд поднес лупу к голове маленького дьявола и увидел то, что он искал с таким упорством: на длинном серебряном носу и клыках были царапинки, в которых просвечивал другой, более темный металл. Железо!

А железо, как известно, гораздо прочнее серебра и лучше подходит для ключей. Особенно к неподатливым замкам.

* * *