Ричард де Амальфи

Мы медленно пустили коней, копыта звонко стучали по брусчатке, а на границе ворот звонко ударили по металлу. Я невольно скосил глаза вниз, — в широкой металлической плите, вмурованной в землю и стиснутой булыжниками, чернеют отверстия, откуда вылезли длинные копья решетки.

За спиной решетка опустилась с тяжелым грохотом. Мы остановили коней в каменном туннеле башни, впереди светит залитый солнцем двор, тоже вымощенный булыжником, решетка поднята, лишь зловеще блестят на солнце острые кончики. Если обрушится в то время, когда будем проезжать, нас пронзит вместе с конями.

Со стороны двора показался человек в легких доспехах, помахал нам.

— Доблестные рыцари! Проезжайте во двор. Нет-нет, здесь не сдают мечи на входе. Все остальные пусть заезжают тоже. У нас хватит места, чтобы накормить всех.

Гунтер с облегчением вздохнул, все мы без оружия чувствуем себя почти не мужчинами. Кони охотно вынесли во внутренний двор. Набежала толпа расторопных слуг.

— Мы позаботимся, — сказал один торопливо. — Будут накормлены и напоены. Славный у вас конь, ваша милость!.. Таких, почитай, в этих краях лет сто не видели.

— Конь как конь, — буркнул я. — У вас разве не все такие?

Навстречу вышел пышно одетый дворецкий, старый и дряхлый настолько, что не отходил от дверей, чтобы не рассыпаться от ветра. Проблеял дребезжащим голосом:

— Лорд Тудор а ля Герд, изволит вас, доблестные рыцари, принять в малом кабинете. Следуйте за мной.

Гунтер тихонечко отступил, Зигфрид занял его место, все-таки он рыцарь из рыцарского рода, я ответил дворецкому учтиво:

— Следуем.

— Ваши люди останутся здесь, — предупредил он дребезжащим голосом. — За них не беспокойтесь.

— Что вы, что вы, — сказал я учтиво, хотя на душе заскребли кошки.

На удивление, булыжником вымощена не узкая дорожка, а вся площадь перед донжоном. Дворецкий шел медленно, с трудом, я видел, как хочется остановиться, перевести дух, чуть было не подхватил его под локоть, но здесь такое не принято, и хотя фронтир, но уже четкая граница между господами и слугами, так что топай, Ричард из Амальфи, ты теперь уже не просто Ричард, а Ричард де.

Рядом со мной идет, тоже выпятив подбородок, Зигфрид, а Гунтер увильнул, остался с лучниками. Распахнулись огромные двери, больше похожие на ворота. Мы вошли, задирая головы, надо выглядеть сурово и внушительно, даже внушающе.

Дворецкий провозгласил:

— Ричард де Амальфи, гость благородного Тудора а ля Герда!..

Люди в одеждах несколько старомодного покроя поклонились, отступили к стенам, давая дорогу. Я огляделся, где же сам хозяин, но дворецкий повел сквозь расступившихся дальше, мы с Зигфридом старались особо не рассматривать обстановку, не деревенщины, но я был впечатлен: замок изнутри куда богаче и значительнее, чем снаружи. Огромный холл, знамена, прапора и гербы на щитах, многие щиты со следами жестоких боев, два вообще расколоты: то ли взяты в боях от знатных врагов, то ли достались как реликвии прадедов, много развешанного по стенам оружия, везде роскошные гобелены.

Лестница повела на второй этаж, я уж подумал, что придется дворецкого вносить на руках, но дед как-то собрался, поднялся, лишь вроде бы слегка и ненадолго зависал на перилах. Мы прошли через анфиладу небольших залов, уставленных рыцарскими статуями в нишах. Из стен торчат медные светильники старинной и очень искусной работы, горят через один, вообще-то зря, из узких окон и так льется достаточно яркий свет.

Мы остановились перед богато украшенной львами, коронами и скрещенными мечами дверью киноварного цвета. Дворецкий перевел дыхание, с трудом распахнул обе половинки и провозгласил достаточно громко, хотя и дребезжаще:

— Сэр Ричард де Амальфи к лорду Устинаксу!

Почему к Устинаксу, успел подумать я, но, повинуясь взгляду Зигфрида, вместе с ним шагнул в помещение, названное дворецким кабинетом. Если не обращать внимание на размеры, это в самом деле кабинет: огромный стол с письменными приборами, старинные шкафы с обилием книг, часть книг на столе, часть стопкой на соседнем столике.

За столом в массивном кресле восседает, глядя строго и неприязненно, совершенно седой, очень старый человек с высохшим пергаментным лицом. Длинные волосы падают на плечи жидкими прядями, плечи покрывает меховая мантия, это понятно, стариков кровь уже не греет, щеки запали, нос крючком, но глаза смотрят интенсивно, в них ни грана старческой немощи, слабоумия.

Дворецкий еще раз провозгласил:

— Сэр Ричард де Амальфи со своим спутником сэром Зигфридом!

Старик несколько мгновений рассматривал нас, наконец сделал небрежное движение дланью.

— Возьми, — произнес он тоже дребезжащим, но тем не менее властным голосом, — сэра Зигфрида и… займи его чем-нибудь.

Дворецкий вопросительно взглянул на Зигфрида, тот нахмурился, вздернул голову, реагируя на оскорбление, молча повернулся и вышел. Когда дворецкий прикрыл за ними обоими дверь, старик сказал так же ровно:

— Мой сын Тудор, едва вернувшись из дальних земель, сейчас гоняет в лесу какого-нибудь несчастного оленя. Или кабана. В таких случаях замок снова на мне, как было все это время.