Ричард Длинные Руки

За столом сидел мужчина, а второй, стоя спиной к окну, размешивал в широком тигле угли. Я уже почти полюбил запах костра, но сейчас аромат горящих углей казался зловещим, от них исходил смрад, пахло горящей смолой, серой...

Холод пронизывал все сильнее. «Тело тяжелеет, – мелькнула тревожная мысль, – надо убираться прочь. Если упаду, разобьюсь насмерть, а если даже не разобьюсь, утром Бернард все равно найдет в постели бездыханный труп».

Человек за столом как будто ощутил мое присутствие. Я содрогнулся, когда он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза.

– Так, – сказал он бесстрастно, – ты уже здесь... Улаф, взгляни на гостя.

Второй обернулся. Я содрогнулся всем невесомым телом. Вместо лица у второго была безобразная звериная морда, густо заросшая черной шерстью. Маленькие глаза горели багровым, как угли догорающего костра. Пасть распахнулась, я услышал короткий рев.

Человек за столом кивнул.

– Ты прав, – сказал он со зловещим удовлетворением. – Это и есть тот, кто убил моего верного вассала, а твоего брата. Взгляни на него внимательнее! Ты должен найти его и уничтожить.

Человек со звериной мордой рванулся к окну. Я инстинктивно отпрянул и повис в воздухе в двух шагах от стены. Зверочеловек проревел люто, слюна потекла от бешенства, а громадные зубы лязгали в судороге:

– Ты... я убью... Я убью!

Я с трудом заставил свои помертвевшие губы шевелиться

– Твой брат был не прав... Он всего лишь понес заслуженную кару.

– Я убью! – проревел Улаф.

– Человек предполагает, – сказал я, – а господь располагает.

Я попробовал осенить себя крестным знамением, здесь это действует как чашка крепкого кофе, освежает и отрезвляет, но рука не слушалась. Человек за столом поднялся, вперил указательный палец и что-то выкрикнул. Я ощутил, как все тело отяжелело, стена перед лицом заскользила вверх все быстрее и быстрее. Ветер ударил снизу, в голове полыхнула паническая мысль, что тело обрело подлинный вес и теперь я разобьюсь о камни внизу.

«Господи! – воззвал я мысленно. – Если в этом мире ты еще есть... Душу свою тебе вверяю!.. А тело... это всего лишь плоть... Не покинь меня в мой последний миг!»

Наяву я никогда бы не сказал таких слов, но сейчас они выплеснулись прямо из моего сердца. Подошвы с силой ударились о твердое. Я завалился на бок, перекатился. В замке, который теперь нависал надо мной, как огромная скала, заслоняющая полмира, раздались громкие голоса. Со скрипом начали открываться двери. Сверкнули наконечники копий, влажно блеснули металлические шлемы.

В панике я подпрыгнул, страстно желая снова взвиться в воздух, – и тело послушно пошло вверх. Сперва медленно, будто воздушный пузырек продавливался сквозь кисель, а потом все быстрее и быстрее.

Из окна высунулись две головы, на человеческой и звериной я разглядел сильнейшее разочарование, неистовую злобу. Вдогонку несся злобный вой Улафа, но навстречу летели звезды, простые и хвостатые, внизу замелькал лес, далеко справа на горизонте проплыли горные пики, а потом я рассмотрел крыши домов.

Я замедлил полет уже у самой земли, неслышно опустился и юркнул в свое тело из мяса и костей. Бернард заворочался, что-то пробурчал во сне.

Я притворился спящим, хотя сна уже не было ни в одном глазу. Бернард привстал, бросил в догорающий очаг пару поленьев, потом я ощутил на себе пристальный взгляд старого воина. Я затаил дыхание, потому что Бернард подошел вплотную и навис надо мной. Из-под опущенных ресниц я видел, как к моему горлу потянулись огромные ладони. Я зажмурился поплотнее, затаил дыхание.

Что-то накрыло сверху, а когда я осмелился приоткрыть один глаз, меня до самого подбородка укрывало толстое одеяло. Бернард уже сидел у очага, смотрел в огонь. Брови сдвинуты на переносице, красные огни страшно и зловеще подсвечивают крупное лицо.

Я продолжал притворяться спящим, пока блаженное тепло не разошлось по всему телу, я снова летал, перепрыгивал с одной плоской крыши дома на другую, стараясь не запутаться в антеннах и проводах... а потом грубая рука сорвала одеяло.

Я распахнул глаза. Солнце уже заглядывало в окно. Бернард выглядел сердитым.

– Вставай! Сколько можно спать? Рудольф, дай парню пару монет на дорогу и обустройство. И малость из новой одежды.

Я выставил перед собой ладони.

– Не нужно! Ничего не нужно. Неужели я со своими руками не найду себе работы? Лучше скажите, кто такой Улаф?

Руки Бернарда замерли. Он медленно повернулся, острые глаза впились, как пущенные сильной рукой стрелы.

– Какой Улаф? – переспросил он резко. – О ком ты говоришь?

– Просто Улаф, – пробормотал я, голос Бернарда показался чересчур злым. – Морда у него только не очень-то человеческая. Можно даже сказать, звериная.

Бернард обернулся, взгляд протыкал насквозь, как острия ножей лист чертополоха.

– Откуда знаешь про Улафа? Я пробормотал:

– Снился...

– Снился? Разве может сниться то, чего никогда не видел?

Асмер прислушался к разговору, вставил со знанием дела:

– Может. Только это зовется видениями.

Бернард не отрывал острого взгляда от моего лица.